дебилу.
Павел повернулся спиной к остолбеневшей торговке и подошел к «Волге».
– Здравствуйте, Иветта, – сказал он. – Вас еще не кумарит человеческая тупость?
– Давно кумарит, – призналась Иветта, выходя из «Волги», – но ты изверг, Паша, ошарашил тетку на день вперед.
– Да надоело, – поморщился Павел, – Её послушать, так все зло от «новых русских», а Сталин – единственный свет в окошке. Как будто это новые русские в скверах вечерами упиваются до зеленых чертиков, а потом всю улицу будят своими воплями и гульбищами… Давно пора бы им прищемить хво-сты и заодно – языки!
– Один уже этим занимается, – вздохнул Антон, – этой ночью пырнул ножом пьяного студента, который затеял бучу у киоска.
– А, твой серийный убийца снова на охоте, – Павел сел на капот своего джипа.
– Да он оборзел! – воскликнула Иветта. – Представляешь, он уже проворачивает свои делишки на глазах у патрульных милиционеров!.. Неплохой, кстати, сюжет, тебе может пригодиться!
– Спасибо за идею, – Павел поднял на лоб свои очки, в точности похожие на очки Томми Ли Джон-са в «Захвате», тут же водворил их на место и застегнул пару пуговиц на рубашке: с гор потянуло про-хладным майским ветром. – Использую в пятнадцатой книге.
– А четырнадцатая когда выйдет?
– В июле, если ничего не задержит.
– С тебя автографы мне и Иветте, – встрял Антон.
– Приглашу вас на презентацию, – наконец улыбнулся Павел.
– Заметано, – Антон взглянул на часы, потом – на окаменевшие поперек дороги запыленные ваго-ны товарного состава и хлопнул по крыше своей машины:
– Блин!!! Двадцать минут стоим!!! Они там что, тормозной жидкости напились?! Куда лезете? – рявкнул он пешеходам, пытающимся вскарабкаться на буфера. – А если поезд внезапно тронется? На-вернетесь, под колесо попадете, а машинисту из-за вас под суд идти?! Что, протокол на вас составить? Неужто так спешите, что и жить надоело?!
Те, кто еще не успел перелезть, опасливо покосились на разъяренного офицера милиции и отошли от состава. Павел Уланов рассмеялся:
– Что, Тоха, сам не гам и другим не дам? Ты ж раньше скакал по буферам как Тарзан по пальмам, а сейчас машину бросать не хочешь, вот и психуешь. А помнишь, как мы в шестом классе на подножке до Белокаменска и обратно прокатились?
– Это ведь ты подбил, Пашка, – отмахнулся Антон, – ну тебя! Приехали домой грязные как черти, мне отец подзатыльников вломил и заставил самого стирать джинсы с майкой, я весь задолбался, пока оттер, и тебе тоже от матери попало. И ведь могли с подножки сорваться, расшибиться, так нет – попер-лись, дурни мелкие!
– Зато как прокатились, – ответил Павел, – и я тебя силой за собой тогда не тащил на подножку!
Антон уже раскрыл рот, чтобы возразить Павлу, но сообразил, что сказать нечего. Так было всегда, и Антон уже давно даже не пытался спорить с Павлом Улановым.
– Кстати,
