механиком. Все механизмы-то были американские, а я по образованию инженер-электромеханик…
– Закончили?..
– …харбинский политехнический!
– Понятно! – Михаил Капитонович отгрыз от четвертинки луковицы и окунул ложку в уху. – Горячая ещё. – И стал на неё дуть. – Подбросьте, если не трудно, в огонь травы.
Гога бросил в костёр охапку уже подвявших люпинов.
– А вы? – спросил он.
– Я-то? – Михаил Капитонович снова налил. – Я тоже в Сусумане, только у нас был специальный лагерь, особый, очень маленький, на один барак. Нас сидело человек сто – сто пятьдесят, разных пособников, карателей, полицейских и так далее.
– А-а-а, – протянул Гога. – Понятно, это про вас рассказывали, что вас там чуть ли не каждый день расстреливали.
– Да нет, это всё фантазии. Небось уголовники стращали?
– Ну а кто же ещё?
Они выпили, хрумкнули луком и стали ложками выбирать куски сварившейся рыбы.
– Тяжело было? – спросил Гога.
– Нет! Только когда отправили на шурфы, как вас, там пришлось тяжело, а в основном мы все давали показания, двух лет хабаровских подвалов им не хватило.
– Вы тоже были в Хабаровске?
– Да! А кто из нас его миновал? Сначала год в сумасшедшем доме…
Гога посмотрел на Михаила Капитоновича.
– Да, Игорь Валентинович, в сумасшедшем доме. – Михаил Капитонович отрезал горбушку хлеба. – Вам тоже горбушку?
– Давайте, хлеб свежий. Здесь пекут?
Михаил Капитонович кивнул.
– Я, как вам сказать, в общем, лишил жизни одного хама. При довольно звероватых обстоятельствах…
Гога перестал жевать и с полным ртом смотрел на Сорокина.
– …когда убил этого советского предателя – энкавэдэшника Юшкова, его ещё японцы звали комкором или комбригом, не помню уже, про него много писали, что он убежал от кровавого Сталина. Так я действительно слегка… – разламывая отрезанный кусок, сказал Михаил Капитонович и повертел раскрытой ладонью у виска, – как бы был не в себе, но меня не шлёпнули! Этот Юшков был для них очень важной персоной, они хотели знать о нём всё, а лучше заполучить его живьём, а я нарушил их планы. Поэтому они привели меня в порядок в дурдоме, а потом посадили в камеру.
– Понятно!
– В камере я им всё рассказал, а чего было таить? – Михаил Капитонович посмотрел на небо. – Уже часа два! Ничего? Не засыпаете?
– Нет, нет, что вы? Тем более у нас есть вторая!
– Вторая – это хорошо! Ну вот! А потом сюда! И снова – давать показания, даже в Магадан несколько раз возили! И так нас всех, кто там сидел! – Михаил Капитонович помолчал. – А народ там был со всего периметра Советского Союза, хотя в основном с запада, особенно с Украины.
– Да, – подтвердил Гога, – у нас таких тоже было много: и хохлов, и прибалтов, да и русских достаточно.
