как и мы.
– Шалом – приветствовал нас мадьяр.
Похоже, иврит, с легкой руки хазар, стал интернациональным языком общения между Степью и Лесом.
– С миром ли ты пришел? – спросил его Илья – И кто ты?
Я присмотрелся к венгру. Он стоял перед нами без шлема и без доспехов, в длинном кавалерийском кафтане, знакомом нам по встрече с венграми на Смородине. Длинные, когда-то черные, а сейчас полуседые волосы были заплетены в косу. На ногах воин носил изящные полусапожки с немного загнутыми носками, удобные в стременах, но не подходящие для длительных прогулок.
– Меня зовут Тархош из рода Акаши – спокойно произнес мадьяр – И я пришел не с миром.
Мой тесть, похоже, иврита не знал, но успешно делал невозмутимое лицо. Я тоже пока помалкивал. Разговор продолжил Илья:
– Откуда и куда вы идете и что вам надо у нас?
– Мы идем на заход солнца, в Паннонию, где нашли себе новую родину наши братья.
– Ну так идите, мы вас не держим и не будем препятствовать.
– Путь до Паннонии долог, а с нами наши семьи и кони. Их надо кормить и поэтому мы взяли золото в Булгаре, что на Итиль-реке. За это мы обещали ударить на Самватас, а Акаши не нарушают обещаний.
– Самватас? – не удержался я от вопроса.
– Так в Степи называют Киев-град – бросил Муромец через плечо по-полянски.
– Тебе не взять Киев – сказал я – У кагана Владимира большое войско.
– Владимира там нет – улыбнулся Тархош – Он повел войско на юг искать печенегов.
– Так ты союзник печенегов?
– Печенеги наши враги – он нахмурился – Они лишили нас наших степей. И поэтому, если я встречу печенега, то проткну его копьем. Но сегодня я буду делать то, за что взял золото. А ближайший брод через вашу реку здесь и сразу за ним хорошая дорога на Самватас.
Ну я бы не назвал эту дорогу хорошей, подумал я, вспоминая овраги и заросли орешника, но мадьяр вероятно имел ввиду какой-то другой путь.
– Пропустите нас и останетесь живы!
Почему-то он пристально посмотрел именно на меня. Неужели я – слабое звено? Но ему ответил съзоротай.
– Нас здесь для того и поставили, чтобы такие как ты не прошли на Киев-град. Мы будем биться и многие с обеих сторон не доживут до завтра – сказал Илья – Пожалей своих людей, отступись.
– Вы храбрецы, но вам не выстоять против наших шарканей – в его голосе мне послышалась грусть.
«Шарканями» он, по видимому, называл Змеев. Хороший он, по-видимому, человек, этот Тархош, совестливый. Жаль, что придется его огорчить, подумал я.
– Ну что ж, до встречи в Верхнем Мире. И да смилостивится над вами Иштен – сказал мадьяр и, повернувшись, пошел к своему коню.
Мы тоже повернулись и не стали
