Арье – сказал он на иврите – Я привел ту, которая может тебе помочь.
Следом за ним вошла Веда, совсем не удивив меня своим приходом. Не здороваясь и не обращая ни на кого внимания, она деловито прошла ко мне, села рядом и начала мять мне рану такими же, как у Улады профессиональными движениями. Ее приход, казалось, разрядил атмосферу, привнес ощущение надежды и Аня перестала плакать.
– Это чемерь, отрава – сказала Веда.
Анюта тихо вскрикнула, а Улада вздохнула так глубоко, как будто долго не дышала прежде. Неужели вараны ядовиты? Никогда не слышал о таком, но и ящеров такого чудовищного размера я тоже не видел ранее.
– Нет, Лёва – прошептала Веда, в очередной раз прочитав мои мысли – Змеи не ядовиты. Это жрецы Хадура мазали им зубы отравой. Хорошо, что их больше нет, ни Змеев, ни жрецов.
Она посмотрела на меня и в ее светлых глазах я увидел грусть и еще что-то, что невозможно было идентифицировать. Ведунья стала водить рукой, делая пальцами круги у меня над раной и время от времени стряхивая с них что-то невидимое, как будто на ее пальцы налипало нечто неприятное и скользкое. При этом она шептала что-то неслышное и время от временя сплевывала в сторону. Постепенно боль начала ослабевать, а красные круги перед глаза побледнели и пропали. Сама Веда выглядела бесконечно усталой и на ее лице прибавилось морщин.
– Ну вот, я сделала, что смогла – сказала она и добавила виновато – Вот только могу я слишком мало. Боюсь я, Лёва, что отрава сильнее, чем я.
– Научи меня, великая! – храбро попросила Улада, но я видел, что она смертельно боится Веду.
– Ты не сможешь, знахарка – мягко ответила ведунья – Это не твое, ведь тебе придется отдавать слишком много жизни. Лечи лучше травами.
– Я отдам жизнь! – упрямо воскликнула Улада.
– Я отдам жизнь! – эхом повторила Аня.
– А я не приму! – не менее упрямо заявил я тоном, закрывающим дискуссию – Да и незачем. Мне уже много лучше.
Мне действительно было лучше, я попытался встать и у меня получилось. Вот только Веда продолжала смотреть на меня с жалостью.
– Я пойду – сказала она – Илиас меня проводит.
Ковыляя, я дошел до двери и слышал, как она прошептала Муромцу:
– Прости меня, Илюша!
Веда не переставала меня удивлять. Вот и сейчас она назвала Элияху из Мурома тем именем, которое дал ему я. А еще я смутно догадывался, за что она просила прощения…
На следующее утро жители Заворичей снова собрались на вече, только на этот раз в толпе преобладали женщины. Нам предстояло выбрать командира гарнизона, нового сотника и все лица почему-то были обращены в мою сторону, может быть и потому, что мы с Муромцем и Зосимой стояли на стене. Зосима уже поправлялся, благодаря Уладе, но был еще слаб и незаметно, чтобы не потерять авторитет,
