рад, – дежурно ответил Френсис.
– Бенкендорф? – переспросил сопровождавший посла второй секретарь посольства Норман Армор. – Вы родственники знаменитого графа Бенкендорфа?
– Да, по младшей линии и без титула, к сожалению, – ответил ему по-английски отпрыск знаменитой фамилии, щеголеватый офицер с подкрученными кверху усами. До войны он служил в посольстве России в Берлине, был своим в дипломатических кругах, а после возвращения из Германии поступил на действительную военную службу.
– Это моя жена, – представил он даму, – госпожа Мария Бенкендорф.
– Мура, – кротко отозвалась американским дипломатам молодая дама.
– Очень мило, Мура, – ответил ей Армор.
Гости собрались в малом зале. Большой по причине революции был занят под провиантский склад. Офицеры, все как один, пришли с пистолетами в кобурах. Линдлей, будучи специалистом по вооружению, создал запасы на случай нападения на посольство. В канцелярии находились винтовки и патроны. В укромном месте лежали гранаты. Это придавало собранию определенный романтический флёр, особенно в присутствии дам.
Сэр Джордж Бьюкенен выступил с заготовленной речью.
– Господа, события последних недель заставляют меня сделать следующее заявление. Мы не можем признать основательность утверждения Совета народных комиссаров, что договор, заключенный самодержавным правительством, не может иметь обязательной силы для демократии, заменившей это правительство.
Большевики ошибаются, полагая, что смогут обеспечить мир без аннексий и контрибуций. Ни один германский государственный деятель еще не сказал, что император Вильгельм разделяет идеалы русской революции. Мир, к которому он стремится, есть германский империалистический мир. Мы питаем дружеские чувства и желаем помогать России и в этот час кризиса. Но можно ли сказать о таких же чувствах со стороны нового правительства страны? Нет! Ленин говорит о нас как о жадных эксплуататорах и грабителях. Положение англичан в России в настоящее время незавидное. Они подвергаются нападкам и подозрениям. Я хочу, чтобы русский народ знал: Англия не имеет ни малейшего желания вмешиваться во внутренние дела России.
Бьюкенен говорил довольно долго, касаясь различных сторон «русского вопроса». Большинство дипломатов были вполне солидарны с ним и могли допустить саму мысль о перемирии только с согласия законно избранного правительства демократической России. Для этого необходимо было ждать результатов работы Учредительного собрания, а до этого никаких сепаратных переговоров с противником.
– Сегодня я говорю свою прощальную речь, – в заключении сказал посол Великобритании, – дела вынуждают меня уехать из России. Мы уже знаем, кто будет новым старшиной дипломатического корпуса, – он посмотрел на американцев, – и, завершая, я бы хотел отметить:
Есть Антанта – «Сердечное согласие» наших стран, сплотившихся для борьбы с Германской
