вам покажется странным, что такая старуха, как я, целыми днями разгуливает по Живерни, но никто ее не замечает. Тем более – полицейские. Не верите? Попробуйте проделать такой опыт. Пойдите в какое-нибудь людное место – все равно куда, да хотя бы на один из парижских бульваров или на площадь возле деревенской церкви, – пристройтесь где-нибудь в уголке и понаблюдайте за народом в течение минут десяти. Попробуйте посчитать, сколько стариков пройдет мимо вас. Вы поразитесь, как их будет много – значительно больше, чем молодых. Почему? Во-первых, потому – и нам об этом уже прожужжали все уши, – что мир действительно стареет. Во-вторых, потому, что старикам нечего делать, вот они и шляются по улицам. А в-третьих, и это самая главная причина, потому что на них никто и не глядит. Кто из прохожих способен привлечь внимание? Девушка в короткой майке, открывающей пупок; хорошо одетый мужчина, торопливо шагающий с портфелем в руке; группа горластых подростков, занявшая весь тротуар; мамаша с коляской… Но старик или старуха? Да никогда. Они сродни невидимкам. Они так медленно шаркают, что сливаются с пейзажем, словно дерево или фонарь. Можете проверить сами. Потратьте десять минут своего драгоценного времени, и сами во всем убедитесь.
Но вернемся к нашему делу. Поскольку я обладаю привилегией смотреть, оставаясь невидимой, то могу признаться, что молодой сыщик выглядит обворожительно. Короткая кожаная куртка, линялые джинсы в обтяжку, трехдневная щетина, взлохмаченные светлые волосы, похожие на пшеничное поле после грозы… Ничего удивительного, что меланхоличные учительницы интересуют его куда больше, чем полоумные деревенские старухи.
В последний раз погладив собаку, Лоренс Серенак направился к школе. Ему оставалось пройти всего ничего, когда из школьных дверей вылетела и пронеслась мимо него стайка детворы от мала до велика – человек двадцать.
Дикие звери, вырвавшиеся на свободу.
Впереди бежала девочка лет десяти с двумя косичками. Нептун понесся за ней. Компания устремилась к улице Бланш-Ошеде-Моне, проскочила на другую сторону и исчезла на улице Клода Моне. Площадь перед мэрией снова опустела. Инспектор прошел оставшиеся несколько метров до школы.
Лоренс Серенак еще долго будет вспоминать об этом чуде. Практически всю жизнь. Будет снова и снова слышать каждый звук – детские крики и шум ветра в тополиных ветвях; будет ощущать каждый запах, видеть белизну камня, увитого побегами вьюнка, и семь ступенек крыльца…
Он не ждал ничего подобного. Он вообще ничего не ждал.
Гораздо позже он поймет, что его поразил контраст. Стефани Дюпен стояла перед дверями школы. Она его не замечала. Лоренс сумел перехватить ее взгляд, направленный в спину детям, с веселым смехом убегавшим вдаль по улице. Ему вдруг почудилось, что они уносят в ранцах мечты своей учительницы.
Его охватила легкая, как бабочкино крыло, грусть.
Секундой позже Стефани заметила его присутствие. Ее губы тронула
