взгляд Джоджо скользнул по диагонали вниз, к длинному узкому столу, придвинутому вплотную к стене, через вестибюль от кассы. На нем стоял пыльный оранжевый горшок, где ничего не было, кроме комьев земли. Наверное, когда-то там что-то росло, но не в последний год и точно не сейчас. Сейчас это была вульгарная декоративная чаша из глины, на которую, в отличие от картины Тома Харта Бентона, никто не жаловался.
Гнетущее запустение этого места неприятно удивило Джоджо, хоть в нем и не было решительно ничего нового. Пустые стены, пустой горшок, пустой спичечный коробок на сигаретном автомате и даже стойка регистрации пуста, безлюдна, как и всегда. Джейк все свои дела обстряпывал в конторке, оставлял ее разве что в туалет сходить. Изрядная доля номеров над ними тоже пустовала, как и тесная гостиная между лестницей и лифтом, заставленная разномастной раздолбанной мебелью, громоздившейся друг на друге. От парадных дверей до дальней стены за выцветшим зеленым диваном узкое пространство вестибюля было напрочь лишено движения и признаков жизни.
Джоджо нахмурился. Он попытался затянуться сигаретой – в думах позабыв, что спичками так и не обзавелся, – и помрачнел пуще прежнего, поняв, что просто втянул сквозь зубы затхлый воздух вестибюля, тоже будто бы совсем неизменившийся, старый и запустелый, как и все остальное. Поникнув плечами, он издал тихий стон.
Вскоре двери с грохотом распахнулись, и Чарльз, негр-коридорный, с натугой, кое-как, втащил два фанерных чемодана, небрежно обвязанных бечевкой. Вслед за ним вошла парочка, демонстративно игнорировавшая его присутствие, как если бы их пожитки сами по себе волоклись. Мужчине – лет сорок, почти лысый, если не считать нескольких напомаженных и слишком длинных прядей черных волос, распушенных на потном черепе в нелепой попытке скрыть лысину. Мясистый нос мужика был испещрен алкогольными прожилками, а набрякшие веки казались почти такими же черными, как и волосы. Девица с ним неопределенных годов: Джоджо решил, что ей немногим больше восемнадцати, да и на то надо дважды посмотреть. Она хихикала и икала, ее каштановые кудри прыгали на плечах, будто свернувшиеся змеюки.
И он, и она в дым пьяны.
Чарльз указал подбородком на конторку. Джейк, недовольно хмыкнув, отложил чтиво в сторону. Парочка, шатаясь, направилась к нему. Чарльз исподлобья взглянул на Джоджо и пожал плечами.
– Спичками не пособишь? – окликнул Джоджо коридорного.
– Не располагаю, – развел тот руками.
Выпятив нижнюю губу, Джоджо вразвалочку прошествовал к парочке у конторки.
– Эй, приятель, – обратился он к мужчине, похлопав по плечу.
Мужчина вздрогнул и обернулся. Темные совиные веки приподнялись – слегка.
– Что?
– Куришь?
Мужчина склонил голову набок.
– Конечно, – выдал он.
– Огоньку дашь?
Улыбка растянулась на красном лице
