баба Варя варила кофе, Маша в деталях излагала скопившиеся за месяц новости. Главными ее врагами были врачи. Денег забрали кучу, а толку от их кодирования никакого. Муж по-прежнему пьет.
– Хоть в омут лезь! – сокрушалась Маша. Баба Варя страдальчески смотрела на гостью и советовала везти «полковника» к бабкам.
– Как знать, а вдруг помогут, да и денег они много не возьмут, – заявила она и достала из кухонного серванта пятизвездочный коньяк.
– Машенька! Шибко в голову не бери и не волнуйся. Все уляжется, – успокаивала баба Варя голосом экстрасенса. Когда она варила кофе, всегда добавляла несколько капель коньяка. Этот раз почему-то предложила Маше коньяк отдельно, в красивой инкрустированной рюмочке.
– Здоровье позволяет? – спросила баба Варя Машу.
– Конечно! Не все же ему! – ответила Маша, прикрывая синяки на лбу коротко стриженной челкой. Затем взяла рюмку и усталым голосом произнесла:
– Пусть плачут все, кому мы не достались, и сдохнут те, кто нас не захотел!
Баба Варя остолбенела от такого откровения и после минутной паузы растерянно пошла к звонящему телефону.
– Мама, – звонил Сергей Григорьевич, – я сегодня задержусь. На обед не приду. Послал своего шофера. Он вернет Погремушкину руль. Если его не застанет ни дома, ни в гараже, то занесет к нам домой. У вас все в порядке?
– Все-все, сыночек, – выпалила баба Варя и не скрывая своего смущения, вернулась к Маше.
– Мне посоветовали, – как ни в чем не бывало продолжала Маша, – повесить над кроватью супруга красивую картину: для повышения тонуса и чтоб от дурных мыслей отвлекала. Денег не пожалела: купила… Рембрандта, разумеется репродукцию, повесила признанную всем миром «Данаю», и что вы думаете? – «Сними, – кричит, – она по ночам мне подмигивает».
Опять зазвонил телефон. Баба Варя извинилась и вышла.
– Уж я пойду. Не буду мешать, – спохватилась Маша.
– Сейчас, подожди. Я провожу, – предложила баба Варя и положила телефонную трубку. Они вышли во дворик. Погремушкин шел им навстречу, держа в руках руль с таким победоносным видом, как будто это был руль не от устаревшей марки «Жигулей», а от правительственной «Чайки».
«Слава Богу, шофер и Погремушкин встретились», – пронеслось в голове бабы Вари. Из-за угла дома появился Никитка. Он шел, перекосившись на бок под тяжестью сумки, и ел мороженое.
– Где моя булка? – спросила Марья Изотовна Никитку и наградила Машу оценивающим взглядом снизу доверху. В это время какая-то птица с гортанным, редким криком, хлопая крыльями, бросилась на голову Марьи Изотовны с явным намерением клюнуть. Та стала отмахиваться, но на ее защитную реакцию птица отреагировала по-своему.
– Ду-ра! Ду-ра! Ду-ра! – как заводная игрушка повторяла птица.
– Сюда, попка, сюда! – закричал непонятно откуда взявшийся Виктор Шмелев. Красивый
