Потому как тусовка представляла собой оглушительное сборище нахальных арлекинов, суровых монахов, дам в кринолинах и кавалеров в пудреных париках, рыжих скоморохов, слезоточивых Пьеро, блистательных гусар, приставучих цыган с медведем, цепляющих всех своими шпагами мушкетёров и ещё трудно сказать кого. В глазах рябило от трескучих вееров, тотальных блёсток, кокетливых мушек, ярких заплат, задорных веснушек, золотых эполет…
Весь этот ералаш пищал фальцетом, хохотал басом, пел, визжал, стрелял глазками и хлопушками. А рослый красавец в плаще Казановы всю дорогу хорошо поставленным голосом читал в милицейский «матюгальник» импровизированную лекцию о браке и семье.
Когда жених с невестой вошли в церковь, карнавальное шествие с радостным гвалтом выплеснулось на площадь. Теперь уже здесь, в сиянии юных задорных глаз и бледных при дневном свете бенгальских огней, били через край азартное веселье и актёрский кураж.
Без пяти минут лицедеи пели хором и соло, под гитару и «а капелла», плясали русскую, цыганочку и танго, ходили на головах в буквальном и переносном смысле слова, ходили с шапкой по кругу зрителей. А тем с полувзгляда было ясно про ряженых, что «все они красавцы, все они таланты, все они поэты».
И, конечно, виновники торжества, Варенька и Никита, ни капельки не сомневались, что их задиристая свадьба – только начало щедрого праздника жизни, который будет длиться долго-долго…
– Ну вот, – продолжила Варенька. – Никита ещё в институте хотел научиться трюкам всяким, к каскадёрам на киностудию ходил. Он ведь и автомобиль хорошо водит, и верхом ездит – просто класс! Потом постепенно стал этим каскадёрством подрабатывать. Знаете, у Никиты всегда всё получается, стоит только захотеть. Задумал в рекламе сняться – и снялся. Видели, наверное, серию роликов, где студенческая компания кофе пьёт? Так у него там больше всех слов… – Варенька вздохнула. – Всё было так хорошо! И вот… Неудачно упал во время трюка. Травма позвоночника…
– Хреново… – повторил бритоголовый, попивая пиво.
– Правда, врачи говорят, что всё не так страшно, – поспешно добавила Варенька. – Если сейчас операцию сделать, функции должны полностью восстановиться. Но эта операция таких бешеных денег стоит! Ну где, где я их возьму?!
– А родители? – деловито осведомился собеседник.
– У него – безработные. Никита из Норильска. Завод «Североникель» знаете? Сокращают, а он градообразующий. У меня только мама – учительница, – девушка всхлипнула в уже мокрый насквозь платочек. – Нет, я не понимаю: неужели врачи такие бездушные? Они же клятву Гиппократа давали – не отказывать в помощи!
– Ну, ты скажешь – клятву! Врачи тоже люди, жрать хотят. А оборудование, импортное, между прочим, им кто, твой Гиппопотам закупать будет? Да утри ты сопли! Все сначала в истерике, а потом выкручиваются как-то.
– Как? На панель, что ли, идти?!
– Неужели пойдёшь? – живо заинтересовался бритоголовый.
– Подумаю, – уклонилась Варенька от прямого ответа,
