москвичи»…
– Нашла, где москвичей искать! – Тетка фыркнула и затряслась, как желе. – Насмешила! Тут новостройки кругом, а в них квартиры кто покупает? Приезжие!
– У кого жилье в столице – тот москвич…
– Ну, тогда и я москвичка! – Тетка приосанилась. – Гожусь для программы?
– А почему нет, вы расскажите о себе побольше. – Я достала мобильный и включила диктофон. – Не возражаете?
– Мне скрывать нечего, записывай: Солнцева я, Анна Петровна, шестьдесят седьмого года рождения. Сама из Саратова, в Москве уже четвертый год. Перебралась, когда узнала, что тут мэрия пенсионерам приплачивает, минимум двадцать тысяч получается. В Саратове мне такой пенсии не получить, там мало платили, я же простой бухгалтер…
– А что нужно, чтобы получать двадцать тысяч? – заинтересовалась я.
– Минимум десять лет до выхода на пенсию отработать, имея столичную прописку. Так я квартиру свою в Саратове продала, в Москве сначала комнату купила и прописалась, потом работу нашла и взяла в ипотеку однушку здесь, – она кивнула на дом.
– Одна живете? Не скучно? С соседями дружите?
– У меня Жорка есть, Жоржетта то бишь, – Анна Петровна погладила болонку, и та завертелась, радуясь ласке. – А соседи тут, в Москве, уж очень странный предмет: то ли он есть, то ли его нет. Я своих ни по имени не знаю, ни в лицо не помню, отличаю одну Дездемонку.
– Кого-кого?
– Дездемонку! Ну, это я так ее называю, а она, может, Катя там или Даша. Красивая белокурая девка…
– А почему Дездемонка-то? – Я придвинулась ближе, демонстрируя неподдельный интерес.
– А она как-то выскочила из своей квартиры почти голая, в одной шелковой распашонке, растрепанная – и давай в соседнюю дверь биться: помогите, пустите! Не знала, видно, что в той квартире никто не живет. А за ней мужик выпрыгнул, здоровый, черный…
– Негр?!
– Нет, просто брюнет, и весь волосатый – я разглядела, ведь он тоже чуть ли не голый был, в одних трусах. Чернявый, смуглый – а она вся беленькая, ну, чисто Отелло и Дездемона!
– Настоящий Отелло Дездемону задушил, – напомнила я.
– А то я не знаю! Нет, этот Отелка свою Дездемонку назад в квартиру уволок и дверь захлопнул. Что там у них было дальше, не знаю, только девка та живехонька, я ее часто вижу, правда, с другими парнями. – Анна Петровна помолчала, подумала и одобрительно кивнула: – Видно, с тем чернявым она рассталась, и правильно, больно уж буйный.
Она покосилась на меня:
– Ну что, интересно тебе?
– Очень!
– То-то же. – Женщина встала, и собачка спрыгнула с лавочки. – Тогда поднимайся, я коврик сверну, нам с Жоркой еще в булочную надо, там сейчас как раз свежий хлеб будет.
Держа в одной руке тугой рулон пенки, а в другой – поводок семенящей собачки, Анна Петровна вперевалку направилась к выходу со двора. Почти сразу же рядом со мной возникли муж и сын.
– Давай,
