со скрипом отворилась. На пороге стоял солдат, приставленный охранять это бумажное заведение. Видок у него был ещё тот!
Солдата выдавали одни сапоги. Голые ноги утыкались в короткие трусы. Сами трусы странно топорщились, будто прятали дуло пулемёта.
– Товарищ майор, Вас запрещено пускать! – недовольно пискнул боец.
– И кто автор дурного приказа?
– Подполковник Москаль, заместитель редактора!
– Ну очень смешно! Москаль ведь запретил только публиковать мои статьи!
– И пускать запретил!
Пришлось, ухмыляясь, оттянуть у солдата резинку «пулемётных» труселей и резко отпустить:
– Вот это хрен!
На резкий возглас солдатика из темноты выскочила голая девка:
– Саша!
– Ого! Да тут привидения! – воскликнул я.
Испуганно ойкнув, привидение исчезло.
– Договоримся так! – глядя на труселя солдата, сказал я. – Девку не видел. Отодвинься, иду в корпункт!
– Ну товарищ майор! – заныл солдат. – Меня ж выгонят!
Пришлось подвинуть солдатика:
– Успокойся, утром скроюсь. Через окно. Там – территория завода, никто не увидит. Ягши? Иди открой корпункт!
Тягостно вздыхая, солдат запер дверь и пошёл в комнату-сторожку, под тёплый мягкий бок привидения. Но перед этим пошёл на второй этаж и открыл корпункт редакции «Граница».
Пока продолжалась ссылка в Чечню, никто мою комнату не посещал.
Диван, привезенный из Ашхабада, ждал мою персону. Сняв ботинки, прилёг и задумался.
Адвокат Петров – ранняя птаха. Часов с шести – на ногах. Так. Позвоню через час, когда кофе с чаем попьёт. Узнаю, в каком суде будет заседание. А пока покемарить надо. А то после бессонной ночи в автобусе голова не соображает.
Но дремать мешали мысли, одна дурнее другой.
Встав, приоткрыл дверь. Прислушался. Снизу, из «казармы», слышалась возня и радостные вопли. Ага, работают! Не услышат!
Дверь кабинета редактора, полковника Личмана, в конце коридора. Вспомнив уроки друга Сергея Скрипаля, поковырял самодельной отмычкой нехитрый замок.
Ого, да я – криминальный талант! Талантище! Одолел такой замок!
В кабинете Личмана была хитрая особенность. Включатель освещения косорукие работяги упрятали в шкаф. Так, шкаф открыт, свет включен!
Включил компьютер. Пока тот прогревался, моргая и присвистывая, изучаю поверхность стола.
– Ну-ну! Писатель-генералиссимус! – усмехнулся я, листая страницы книжек, посвященных генералиссимусу Суворову.
Все знали, что главный «политрабочий» погранокруга генерал Городинкин давно оседлал редактора на предмет литературного рабства.
И полковник Личман, отодвинув в сторону редакционные дела, кропает агроменный талмуд под громким названием «Суворов и Кавказская война. Мысли мыслящего генерала».
Помнится,
