возрастают по экспоненте. Три ближайшие площадки мы локализовали путем прослушивания местных радиопередач. Еще пять площадок лежат в пределах предположительно исторического периода. Заинтересовать они нас могут в смысле проведения различного рода операций обеспечения. Во многих империях древности власть имущие веками копили сокровища, и было бы весьма опрометчиво пройти мимо и не заметить этих богатств. Ибо эксплуататоры, чего их жалеть… Еще две площадки мы можем назвать условно-историческими, и находятся они примерно в тысячном и трехтысячном годах до нашей эры. С моей точки зрения, пользы от них никакой, хотя, конечно, ученым-историкам все это будет безумно интересно. Бронзовый век, первые государства: Ассирия, Урарту, Шумеры, Египет. Все это было, но не у нас. Доисторические площадки лежат на глубинах примерно в шесть-семь, одиннадцать-тринадцать, двадцать-двадцать пять, и тридцать пять-сорок тысяч лет до нашей эры. На них есть риск случайно встретить наших вероятных предков, и тем самым соорудить какую-нибудь побочную историческую линию. Интерес, который мы можем там иметь, лежит, скорее, в философско-антропологической плоскости: чем эти люди, тысячелетиями ходившие по кругу, отличаются от нас, покоривших пространство и готовых покорить время. Мне тут уже высказали частное мнение, что современный либерализм есть атавистический пережиток периода собирательства, выражающий потребительское паразитическое отношение к окружающему миру. Если ученые ответят, что это действительно так, то нам не избежать задачи по борьбе с двуногими паразитами, вплоть до их физического уничтожения. А анализ жизни и действий реальных охотников и собирателей, не искаженный цивилизацией, поможет нам в этом вопросе. Военные учения и подготовку техники к боям, я все же думаю, нам лучше проводить совсем уже в глубокой глуши – как я уже говорил, за сто или шестьдесят-семьдесят тысяч лет назад.
– Интересное решение, – сказал президент Путин, – и в чем-то даже изящное. Наверное, Павел Павлович прав, и это действительно наилучший выход. Не так ли, Владимир Анатольевич?
– Так точно, товарищ президент, это лучший вариант, – кивнул тот, сам же подумал: «Никаких шпионов, правозащитников и прочих экологов, а также никаких сел, полей, дач и огородов… Стреляй, бомби, дави гусеницами в свое удовольствие… А косоруких наводчиков и тупорылых командиров расчетов, путающих плюс с минусом, в нашей армии всегда хватало, и изжить это явление в ближайшее время до конца вряд ли удастся».
– Если будущий командующий Экспедиционным корпусом согласен, – президент России сделал пометку в своем блокноте, – тогда товарищу Одинцову на следующем этапе поручается физическая разведка прошлого в пределах территории Российской Федерации и выбор площадки для размещения Тренировочного Центра. Последнее – совместно с коллегами Шойгу и Шамановым. Если уж мы действительно так углубляемся в прошлое, то подключите соответствующих ученых, и тогда, скорее всего, ваша разведывательная операция даст огромный толчок исторической
