* *Лев Степанович услышал осторожные шаги, но сил приоткрыть веки не было. Он ещё отходил от наркоза, был слаб, и это ужасно угнетало. Кто бы мог подумать, что его, такого энергичного, преклонявшегося перед здоровым образом жизни, в одну секунду свалит какой-то дурацкий сердечный приступ?! Как теперь жить с трубками в сердце, с каким-то идиотским аппаратом, вживлённым внутрь, пить таблетки…
И этот тихий успокаивающий голос доктора Изранцева, который совершенно не успокоил, а только вызвал раздражение и неприятие беспомощного состояния.
– Лёва…. – Услышав еле слышный шепот над ухом, он с трудом открыл глаза и тут же сморщился от режущего яркого света. – Это я.
Сразу стало тепло от прикосновения ее руки.
– Вера… – хотел произнести, но только и смог, что беззвучно пошевелить губами.
– Молчи. Я здесь, с тобой. Все хорошо…
От внезапно нахлынувших воспоминаний боль пронзила грудную клетку. Михаил Котенков растерянный стоит посередине гостиной, его взгляд шарит по углам: «Где моя жена?» После этого все завертелось, закрутилось, Самойлов только видел перед собой образ убитой Натальи. Вдруг то же самое теперь произошло и с его дочерью? Где она? Почему Миша выглядел таким взволнованным?
– Ле-ра… – он всё-таки набрался сил и произнёс имя дочери.
В это время распахнулась дверь в палату, и медсестра быстро прошла к кровати больного. Лицо ее было обеспокоенное. На вопросительный взгляд Веры Павловны тихо пояснила:
– Пульс участился. Тахикардия. Ему ни в коем случае нельзя нервничать. Владимир Сергеевич просил не беспокоить больного разговорами. Приходите вечером.
– Лера… – снова произнёс Самойлов.
– Шш, Лёва. Твоя дочка скоро приедет, не волнуйся. С ней все хорошо. – Женщина стойко выдержала испытующий взгляд Льва Степановича. Встала и, улыбнувшись на прощание, направилась к выходу. – Я вернусь. Отдыхай. И дочка твоя тоже приедет.
На выходе из больницы она нос к носу столкнулась с Мишей. С минуту они молча смотрели друг на друга, оценивая, считывая эмоции.
– Ну что, он совсем плох?
– Ему сделали операцию, пришёл в себя. Слава богу, доктор попался хороший. Владимир Сергеевич сказал, что операция была неординарная. – Вера Павловна опустила глаза, задумалась, затем вскинула лицо, с надеждой глядя на сына. – А ты? Поговорил с женой? Выглядишь просто ужасно.
Михаил отрицательно покачал головой, провёл ладонью по заросшему щетиной подбородку. Хороших новостей для матери у него не было. Леры и след простыл.
– Он ждёт её. Я обещала…
– Мам, – он обнял женщину за плечи. – Все будет хорошо. Лера скоро приедет.
Она только что приняла душ и теперь сидела, завернувшись в плед. Егор разогревал что-то в микроволновке, говорил о чём-то, но Лера его не слышала. В голове назойливо крутилась одна единственная мысль –
