были разные. Как позднее выяснилось, о письмах ко мне они договорились заранее. Я не знаю, как вообще они стали делиться друг с другом о своих симпатиях. Но, как бы там, ни было, они решили, что поведают о своих чувствах ко мне в письмах. Кого я выберу, тот и станет моим парнем. Без обид. Но я не знала об их планах, и отвечать на письма вовсе не собиралась. По сравнению с Андреем они мне казались сущими детьми. Ни мотоциклов, ни модных причёсок из длинных волос. Симпатичные, но совсем обычные парни.
Во время уроков, мой сосед по парте Витя Долгов, сообщил мне, что сегодня после занятий, Сафонов и Никитин будут «биться» из-за меня, кто победит, тот и будет за мной ухаживать. Я, откровенно говоря, очень расстроилась, но посоветоваться, что делать в сложившейся ситуации было не с кем. Девочки из класса игнорировали меня. Хорошо, что у меня была сестра Наташа, с которой особой нужды в подругах не возникало. Но даже ей я не знала, как об этом рассказать. Поединок состоялся. На следующий день Вовка и Серёжка пришли на уроки в синяках и царапинах на лицах. Инцидент не был оставлен вниманием руководством школы. Вызывали родителей, разбирались, ругались. Я опасалась, что со мной тоже начнут разбираться и вызывать родителей. У меня тревожно сжималось сердце от того, что я стала невольной виновницей происходящих событий, и очень опасалась, как бы мне не оказаться на «ковре» у директора. После громких разборок в директорском кабинете, парни приутихли. От того же соседа по парте, я узнала, что в драке победителя не оказалось. Боевая ничья. Опасаясь дальнейшего развития событий, я попросила о помощи старшеклассницу Лиду Гончарову. Она слыла «звездой» нашего посёлка. Лидка пела в нашем клубном вокально- инструментальном ансамбле «Герольды». Пела, кстати сказать, хорошо. Она знала и Сафонова и Никитина, да и вообще была в кругу парней своим «парнем». Девушкой она была боевой, разбитной, с пацанскими замашками.
– Лида, скажи Вовке и Серёжке, чтобы отстали от меня,– сказала я ей сидя на скамейке у её дома.
– Чё ты пацанов отшиваешь? Нормальные ребята,– с усмешкой взглянула она на меня, поправив на переносице модные большие очки с толстыми линзами. Через линзу меня просверливали зрачки тёмно зелёных глаз. Она всегда носила очки. И без них было трудно её представить.
Мы сидели на скамейке под её окнами.
– Конечно, нормальные. Я ничего не имею против. Просто у меня…– замялась я, не зная, как назвать Андрея,– есть друг. Летом познакомились.
– Ну и что? Он же не здешний. Выбирай Вовку или Серёгу. Твой кореш – там, кто- то из наших- здесь,– продолжала она.
– Я так не могу,– от неожиданности такого предложения залепетала я.
– Чё ты хочешь- то?
– Скажи им, что у меня есть друг.
– Сама скажи.
–Как? Они же не общаются со мной сейчас. Написали дурацкие письма и всё. Витька Долгов сказал, что ещё раз будут драться, как всё успокоится.
– Знаю,
