романтично, – заценил Бабурин.
– Только мне ли о ней мечтать?
– А почему нет? Нравится – признайся!
– Какой ты простой, Савва. Думаешь, это легко?
– Я никак не думаю. Главное не заморачиваться и кушать шоколадки, они вроде делают людей счастливыми!
– Спасибо за совет! – поблагодарил Данил и, продолжив рисовать, попросил. – Давай оставим данную тему?
– Ладненько! – кивнул Бабурин и, сняв очки с перемотанной изолентой дужкой, направил разговор в другое русло. – Назови свой любимый вкус чипсов “Русская картошка”, и я скажу тебе, кто ты…
16
В старой хижине, чья низкая крыша сделалась частью лесного покрова и заросла мхом вперемешку с густой травой, пахло сыростью и тухлятиной. От углублённого в землю влажного пола веяло прохладой и гнилью.
Свет сюда практически не проникал, но глаза мужчины адаптировались к темноте. Он отдыхал на срубленных им ещё вчера густых еловых ветках и смаковал кусок сочного свежего мяса. Когда одна порция оказалась съедена, дровосек выдернул воткнутый в мягкую почву топор и, пододвинув к себе коровью тушу, валяющуюся около его игольчатой ложи, отсёк лезвием орудия очередной ломоть, с коего закапала липкая кровь, оставляющая пятна на рубашке и брюках. Понюхав пищу, подозрительный тип положил её в рот и, смачно чавкая, принялся с наслаждением пережёвывать.
Незабываемый привкус и аромат крови пробуждали в нём какие-то животные инстинкты. Мерзавца ломило и трясло. Он горел желанием убивать, просто не мог по-другому. Этим рвением к насилию подонок по-настоящему гордился и считал своей великой целью служение Дьяволу. Его дедушка верил, что все люди – жалкие марионетки, пляшущие под дудку одного лишь Господина, Сатаны, и объяснял внуку, впитывающему слова предка подобно губке, насколько важно задобрить Дьявола, дабы после смерти попасть под его покровительство.
Для обеспечения себе достойной загробной жизни необходимо было расплачиваться молодыми невинными душами. Жертвоприношение происходило при помощи специальных ритуалов. Их мужчина перенял у дедушки и со временем освоил в совершенстве. Дровосек считал себя посланником Сатаны, его Земным воплощением. И чтобы соответствовать своему многоликому хозяину, хмырю приходилось менять маски.
Мерзавец, наконец, насытился. Вытерев запачканным и помятым рукавом рубашки уголки рта от крови, он оторвал задницу от хвойных лап и прошёл в дальний угол лачуги. Там, на бугре, у её бревенчатого основания, лежала одна из его самых любимых резиновых масок. В ней подонок находил зеркальное отражение своей дьявольской души. Она имитировала грязно-серо-голубое лицо вымышленного уродливого персонажа. На её черепе, покрытом морщинами и складками, выпирали нездорового цвета вздувшиеся вены. Подведённые чёрным янтарно-зелёные глаза, в которых имелись едва заметные отверстия для обзора, напоминали “стеклянные” очи покойника. Из оголённых розовых дёсен торчали два корявых острых клыка, прикрывающих часть нижней посиневшей губы, а также пара сколотых неровных зубов. Заострённые уши с закрученными
