методологии. Снова воспользуюсь метафорой леса и лесника.
Лесник, исходивший свой лес вдоль и поперёк, во все времена года и несколько лет подряд в разную погоду, знает, где растут грибы в то или иное время. Идёт прямо туда и набирает грибов столько, сколько ему надо.
Другое дело – компания грибников, приехавших в лес на арендованном автобусе. Они разбредаются по всему лесу, куда глаза глядят. Кто-то бродит целый день без толку, а кто-то быстро набрёл на грибное место и набрал больше всех. Ему повезло. Это везение – лёгкая форма чуда. В следующий раз та же группа снова приедет в лес и повезёт кому-то другому.
Наши политики в Беларуси – как группа наивных грибников в незнакомом лесу. Все бродят, ковыряются во мхах, заглядывают под деревья. Кому-то везёт больше, а кому-то совсем не везёт.
Но грибники умнее политиков. Они не отвергают знания тех, кто знает. И ещё, грибники не дерутся между собой за пятачок грибного места. А наши политики готовы вытоптать грибницу, лишь бы другому не досталось больше. Ещё умнее охотники. Они всегда пользуются знаниями лесников и егерей, когда идут на охоту. Егерь знает, где можно встретить кабана, лося, медведя, и выводит охотников на зверя.
Я не могу сказать, что я досконально исследовал свой лес – Беларусь, что уже владею исчерпывающим знанием. Но практика показала, что мои знания вполне практичны и во многом соответствуют объекту.
Уже в 1995 году я точно знал, на какую группу политиков (кабанов, «жирных котов») нужно сделать ставку, чтобы одержать хоть маленькую победу. Но тогда я всего лишь год с небольшим занимался изучением своего «леса». И моё знание ещё не очень сильно отличалось от знаний других, не по количеству, не по содержанию. В 1995 году было несколько политиков, около десятка или чуть больше, которые знали, что делать и что они делают. Поражение 1996 года всё усложнило.
В 1997 году знающих осталось совсем немного. Ситуация резко изменилась, а представления у большинства остались старыми. Даже те, кто вместе со мной сделал ставку не на партии и политиков, а на зачаточное гражданское общество, всё ещё принимали сухостой за живой лес. Хартия вместо широкого общественного движения скукожилась до заурядной партийной группировки.
В последующие годы всё стало ещё хуже. Страна быстро менялась. Нация формировалась, по выражению Валентина Акудовича, «без нас», то есть без абстрактных мыслителей, идеологов, партийных функционеров и прочих мечтателей.
С начала нового столетия для всех беларусских политиков, академических учёных, комментаторов-журналистов Беларусь – это «тёмный лес», как говорят учителя двоечникам, которые не учат уроки.
И ведут они себя в Беларуси, как в тёмном незнакомом лесу. Кто-то бродит наугад и попадает то в болото, то в непроходимый хмызняк. Кто-то совсем заблудился и тихо плачет, присев на пенёк. Ну, а самые умные ходят только по проторённым и знакомым дорожкам, которые точно не ведут к цели, но зато и все неприятности на них уже известны. Время от времени
