но куда как предпочтительнее присутствия при разговоре с родителями погибшей девушки. Заметив, как они пересекают офис, направляясь к крохотной приемной, Хюльдар поспешно опустил глаза. И не только он. Мать прижимала к груди лэптоп дочери, словно щит от возможных потрясений.
Теперь лэптоп стоял на столе Хюльдара, ожидая, пока детектив займется его содержимым. На фоне стандартного черного оборудования полицейского участка он выделялся белым цветом и яркими наклейками в виде бабочек. Гаджет девушки-подростка, едва вышедшей из детства.
Разговор с родителями наверняка был душераздирающим. Поскольку Стеллу еще не нашли, они лелеяли слабую надежду, что она вдруг появится, живая – вопреки всему, что им сказали. Одна из самых неприятных для Эртлы задач заключалась в том, чтобы донести беспощадный в своей простоте факт: их дочь почти наверняка мертва.
Взгляд Хюльдара устремился к ее офису, офису, который когда-то занимал он сам, хотя ни единой секунды не жалел, что освободил его. Родители Стеллы уже ушли. Эртла стояла у стеклянной стены, сложив руки на груди, и весь ее вид выражал ту же бескомпромиссную решимость, что и ранее, в оперативной комнате. В какой-то миг их взгляды встретились – и сразу же разбежались.
Гвюдлёйгюр ничего не заметил. Он тоже выглядел озабоченным, хотя и по другой причине. В конце концов молодой детектив тяжело вздохнул и продемонстрировал наконец признаки готовности сходить за кофе. Но сначала задал вопрос, ответа на который явно не ждал:
– На кой черт он забрал с собой тело? Как ни стараюсь, придумать объяснение не могу.
В этом он был не одинок.
Глава 3
– Что ты знаешь о девочках-тинейджерах?
Ни «здравствуй», ни «привет», ни «доброе утро», ни даже «как дела?». Не представился. Не то чтобы в этом была какая-то надобность. Хотя Фрейя не видела и не слышала Хюльдара несколько месяцев, голос его узнала быстро. Слишком быстро. И это ей не понравилось. Она никогда не получала неожиданных, как гром с небес, звонков от тех, с кем хотела бы поговорить.
– Добрый день, – холодно сказала она – и сразу же пожалела, что ответила. Можно было изменить голос, притвориться кем-то другим, сказать, что Фрейи нет в стране и не будет весь следующий месяц… Что бы там ни хотел Хюльдар, это могло означать только одно: большие неприятности и потрепанные чувства.
– О… Привет. Извини. Это Хюльдар. – Он помедлил, оставив паузу для ответа, и, не дождавшись реакции, добавил: – Я тут подумал, не согласишься ли ты помочь мне. У нас дело, связанное с девочкой-тинейджером, и я хотел попросить у тебя совета.
Фрейя мгновенно сообразила, о чем речь, и невольно почувствовала себя заинтригованной. Первоначальное намерение закончить разговор как можно скорее позабылось. Начиная с ланча, со всех сторон поступали новости о вчерашнем зверском нападении на девушку и ее исчезновении из кинотеатра. Полиция, как обычно, не разглашала подробностей, так что главными источниками
