в обществе в соответствии с их частными интересами[5]. Образ среднего класса проникнут разнообразием, поскольку многочисленные различения получают одобрение, а идентичности создаются и успешно развиваются за счет набора предметов потребления, доступных все большему числу людей. В то же время этот образ обостряет неравенство, стимулируя конкурентные потребление, образ жизни и инвестиции, сигнализирующие о преимуществах одних над другими и предотвращающие невыгодное положение в сравнении с другими.
Принадлежность к среднему классу подразумевает, что мы берем ответственность за свою судьбу, прилагая все возможные усилия в работе и одновременно воздерживаясь от ряда незамедлительных удовольствий, потому что мы сокращаем свои расходы (и жертвуем определенным душевным спокойствием, влезая в долги ради приобретения долгосрочных активов), чтобы в будущем получить вознаграждение за эти лишения. Следовательно, это предполагает, что наши неудачи являются результатом того, что мы беднеем или неэффективно используем время, энергию и ресурсы, имеющиеся в нашем распоряжении. Еще одно следствие заключается в том, что общество есть не более чем набор индивидов, включенных в эгоистичные инвестиции друг друга порой в качестве союзников, порой конкурентов. Институты же этого общества являются воплощением относительных или комбинированных сил и предпочтений работоспособных инвесторов.
Если мы отождествляем себя с этими идеями или (что более распространено) если мы бездумно транслируем их в своем поведении и ощущениях, так происходит потому, что они встроены в сами ритмы нашей жизни, в используемый нами инструментарий и в институты, с помощью которых организована наша деятельность. Кроме того, так происходит потому, что иногда эти идеи действительно подтверждаются врéменными и относительными вознаграждениями, когда более крупные инвесторы получают преимущества перед более мелкими, как, например, это происходит в случае с землевладельцами и арендаторами. Но если у нас есть дурные предчувствия, то они, вероятно, пробуждаются в тот момент, когда используемые нами инструменты и институты, внутри которых мы действуем, больше не функционируют столь безотказно, а вознаграждение, предполагаемое самоопределением, основанным на инвестировании, так и не приходит. Знаменитое высказывание философа Георга Гегеля гласит, что сова Минервы расправляет свои крылья только с наступлением сумерек – под этим он имел в виду, что мы способны понимать вещи только после того, как они стали свершившимся фактом. В нашем случае час для критики пробил с наступлением сумерек идеала среднего класса, когда целый хор голосов сетует о его упадке. Как будет показано в этой книге, наставший для этого момент полностью совпадает с нарастающим в последние десятилетия господством глобальных финансов. Доминирование финансового сектора экспортирует свойственные среднему классу идентификации в недавно либерализированные
Хотя антропологи продемонстрировали, что в том случае, когда категория среднего класса переплетается с этническими, религиозными и гендерными атрибутами, она способна делать эти границы более резко очерченными. См., например:
