олжна была благодарить судьбу за второй шанс, вот только жизнь моя уже не могла быть прежней.
После катастрофы я потеряла память и не помнила ничего из своей жизни. Я не помнила, как я оказалась на том поезде и что я вообще делала в чужой стране, я не помнила своих родителей, я не помнила своих друзей, я даже своего имени не помнила. Все пришлось начинать с чистого листа. Конечно, родители мне помогали и поддерживали, вот только это были абсолютно чужие для меня люди. Благодаря фотографиям и рассказам я мало по малу восстанавливала всю историю своей жизни по мельчайшим крупицам.
Оказалось, что меня зовут Каролина Тинт и на момент катастрофы шел мой двадцать первый год жизни. У меня была прекрасная, большая семья, семейный бизнес и большой дом. Папа был седовласым мужчиной, среднего роста и телосложения, с добрым лицом и очками в черной оправе на носу. Брат был мечтой всех женщин – красивый и высокий шатен, создающий впечатление идеального, серьезного, сильного мужчины, которых показывают в кино. Они с папой занимались семейным бизнесом, а мама была истинной хранительницей очага. Она была худощавой брюнеткой с аристократическими чертами лица, тонким носом и губами. С первой встречи после катастрофы она ассоциировалась у меня с чопорной англичанкой, у которой все должно быть идеально: и маникюр, и одежда, и прическа, и жизнь, и семья. Очень странно осознавать, что ты являешься членом такой идеальной, на первый взгляд, семьи; понимать, что эти люди от тебя многого ждут, но при этом не помнить ничего, даже их.
Рассматривая свои конспекты из университета, я начинала вспоминать все, чему нас там учили. Я помнила историю страны, я помнила математические формулы, я даже примерно знала курс евро и доллара, но при этом ничего не помнила из своей жизни. Меня раздражало чувство, когда я смотрела на свои старые фотографии, что я смотрю на чужого человека. Я не знала эту девушку: высокую, стройную с пепельно-русыми волосами и довольно симпатичным личиком. Я не понимала одной вещи, почему я помню школьный курс истории, помню, где находится тот или иной ресторан, но не помню даже своего имени. Я начала изучать все доступные источники в поисках ответа на этот вопрос и врача, способного мне помочь.
– Что делаешь? – аккуратно спросил мой брат, подходя ко мне. Его лицо выражало огромное сожаление.
– Да так… я тут задалась одним вопросом, – я отставила ноутбук и попыталась решить, стоит ли делиться с братом своими размышлениями. – Знаешь, я кое-чего не понимаю.
– Расскажи, может быть, я смогу тебе помочь? – сказал он, садясь рядом со мной на диван.
Мне было странно делиться с ним своими переживаниями. Это тоже самое, что рассказывать самое сокровенное человеку, которого ты только что встретила на улице, но все рассказы о нашей с ним дружбе дали мне возможность решиться на это. Мы с ним были не разлей вода до катастрофы, так утверждали все.
– Сегодня я была в университете…
– Что? Кто тебя туда пустил? Тебе пока нельзя никуда ходить, тем более одной! – резко перебил он меня.
– Марк, успокойся. Меня отвез водитель, я была в полной безопасности. Я потеряла память, мне надо все восстановить, для этого необходимо выходить из дома… – парировала я.
– И что там случилось? Что произошло в университете? – нервничая, спросил он.
– Я помню все, что связанно с учебой. Я помню абсолютно все, чему нас учили все три года. Как такое может быть, что какие-то вещи я помню отчетливо, но все, что связанно с моей жизнью, семьей, друзьями я не помню. Я подумала, что можно какими-нибудь способами восстановить все?
– Я так не думаю. Я уже пытался это выяснить. Ты потеряла память из-за сильного удара головой, находилась в коме. Чудо, что ты вообще выжила и осталась здоровой. Врачи не верят, что восстановление памяти в дальнейшем возможно. У тебя останется то, что есть сейчас, но больше ты ничего не сможешь вспомнить, – его слова как будто ударили меня чем-то тяжелым по голове, все надежды начинали исчезать. Марк приобнял меня. – Поверь, я не меньше твоего хочу, чтобы ты все вспомнила. Чтобы ты вспомнила меня и все, что мы с тобой пережили, но, к сожалению, это почти невозможно.
Несмотря на слова Марка, сдаваться я не собиралась. Ведь сколько было случаев, когда врачи ошибались, когда люди все вспоминали или даже вставали с инвалидной коляски, а врачи твердили, что это невозможно. Мои размышления прервала мама, которая вошла в гостиную, где мы сидели.
– Дети мои, – она сделала многозначительную паузу. – У вас два дня, чтобы собрать свои вещи. Каролина… – она медленно перевела взгляд на меня, – горничная поможет тебе собрать вещи, чтобы ты ничего не забыла.
– Но мама, мы должны были переехать только через месяц! – возмутился Марк.
– Мы переезжаем? Куда? Зачем? – непонимающе вмешалась я.
– Марк! Это надо сделать немедленно! – сквозь зубы ответила мама, игнорируя мой вопрос. Она строго посмотрела на брата, после
