только иногда похрюкивает.
«Кесаки и Гуош. Внуки старосты», – вспомнил он. Память Кунта охотно делилась воспоминаниями.
– А вы знаете, что у него подружка свинья? – оживился Кесаки. – Он купает её и дарит цветы. Даже иногда целует. А вечером… Ооо… вечером! – закатил глаза Кесаки.
– Да. Был один случай, – подхватил Гуош, – иду я как-то вечером домой и слышу странный шум в свинарнике. Решил заглянуть, вдруг свиней наги воруют? И вижу такую картину…
В этом месте Гуош выдержал длинную паузу. Все дети, затаив дыхание, смотрели на него.
– Свинопас пристроился к заду свиньи, повизгивая от восторга! – Гуош присел и начал ритмично двигаться, поглаживая бока воображаемой свиньи. – О! Моя дорогая. Ты самая лучшая. Уиии-уиии, уиииии, – завизжав, словно поросёнок, рассказчик упал на бок и задёргался в экстазе.
– Аха-ха-ха, – слушатели, схватившись за животы, согнулись от смеха, – да он и сам как свинья выглядит!
Ичиро не мог стерпеть подобного. Такие оскорбления смываются кровью.
– Пшёл отсюда, животное, – презрительно сощурился Кесаки и попытался пнуть мага.
Ичиро, перехватив ногу, вонзил палку в лицо мальчишки. Расщеплённый конец разорвал щёку и, пробороздив её, остановился в глазнице.
Истошный вопль испортил веселье маленьким поганцам. Испуганно завизжав, они бросились в разные стороны. Часть побежала к рисовым полям, другие – в сторону деревни.
Кесаки визжал, схватившись за глаз. Из-под пальцев сочилась алая кровь.
Злая улыбка появилась на лице юноши. Пинком опрокинув Кесаки на спину, он медленно вдавил палку в глубь черепа. Обидчик, судорожно подёргавшись, обмяк, набрав полные ладони земли.
– Нужно отвечать за свою слова, Кесаки, – холодно процедил Ичиро, склонив набок голову, – если ты оскорбляешь кого-то, то должен быть уверен в своей силе. За такие слова убивают. Жаль, что тебе не объяснили этого. Впрочем, тогда бы я не испытал радости, убив тебя.
Со стороны деревни послышались разъярённые возгласы. Ичиро побежал вниз по берегу. Ниже по течению виднелись заросли гигантского тростника. Там можно спрятаться.
Когда до зарослей осталось немного, слева раздались крики. Работники бежали с рисовых полей, чтобы поймать убийцу.
Болотистая почва противно чавкает под ногами. Из-под ступней летят фонтанчики грязи. Ичиро вломился в тростник и зашипел от боли. Твёрдые и острые листья врезались в кожу, словно нож, оставляя длинные кровоточащие царапины. Он замедлил шаг, переводя дыхание и прислушиваясь к звукам. Преследователи добежали до тростника и начали ломать заросли, громко переговариваясь между собой.
Его обложили со всех сторон, словно зверя. Джигаты прижали беглеца к реке.
Он сломил тоненькую тростинку и погрузился в воду. Если повезёт, то его не заметят.
Ичиро дышал через трубочку, пока не заболела грудь. Скопившаяся мокрота клокотала
