а четвёртая запрокидывает голову, направляя губы вверх для поцелуя.
Шесть лет с мужем она считала, что у неё есть всего одна эрогенная зона – клитор, с недоумением и иронией наблюдая, как Сашенька щекотал язычком её соски, и теперь с удивлением понимала, что всё, что делают эти двое, прямо накрывает её волнами и сотрясает в любовной лихорадке. Её напористо развернули и положили на кухонный стол, головой между початой бутылкой и сидевшей с другой стороны Аней, и продолжали вместе целовать ей грудь и губы, гладить живот, ноги, ягодицы, нежно, но сильно стискивать ляжки. В то время как Миша настойчиво и властно целовал её в губы, Пётр развёл ей ноги и, задрав подол платья, хозяйничал между ними: сжимал, гладил и прямо через ткань массировал её сочную промежность.
Надо упомянуть, что хотя её вагина была полна влагой, грудь вздымалась, а раздвинутые ноги обнимали расположившегося между них Петра, она думала, что когда они начнут стягивать с неё бельё, то в этот-то момент она непременно возмутится и наотрез откажется переходить к сексу, поскольку, несмотря на удовольствие, она твёрдо решила, что ни в коем случае не даст этому случиться, как тогда в машине с Андреем. Да и спасительные трусики на сей раз были на ней! Она схватилась за них руками и заранее на всякий случай потянула на себя. «А ещё можно позвать на помощь Анну!». Она, несколько успокоившись, лежала и покуда отдавалась ласкам, держась за резинку и ожидая неминуемого конфликта.
Но ему так и не суждено было случиться: никто не тащил с неё стринги, а она не упиралась и не сучи́ла ногами, отбиваясь, а вдруг почувствовала, как твёрдое и тугое копьё врасплох проникло внутрь, раздвигая набухшие губы. Она громко охнула от неожиданности и, отстранив Михаила и нагнувшись вперёд, увидела, что Пётр уже успел спустить штаны, пока ласкал её, а теперь попросту сдвинул ткань вбок, открыв путь для своего члена.
Он постепенно сдавал назад, и крепкий большой и длинный серп плавно покидал её дырочку. Он был мокрым и блестящим. Как правило, они с Сашей пользовались всякими смазками, чтобы не было сухо и больно, поэтому она сперва было решила: «Вот скотина, уже успел намазаться, да так жирно, ведь течёт аж!» Но тут же сообразила, что никто ничем не мазал, это она источала всю эту влагу: отдёрнутые в сторону трусы насквозь промокли, хоть выжимай. Это было как с Андреем, но гораздо сильнее: она практически текла от влечения. «Наверное, я на самом деле сильнее возбуждаюсь не от ласк, а от самой ситуации». Серп полностью округло и протяжно покинул лоно, так что она прочувствовала его длинное и медленное движение от начала и до конца, и остановился, безумно сладко упёршись в её щёлку и касаясь самой шишечки. Пётр еле покачивался, и головка неспешно перемещалась между губок, поглаживая от ануса до лобка, он водил им примерно также как когда-то Айболит, но капельку грубее и значительно дольше: остриё никак не хотело войти обратно внутрь. Её накрывал целый сонм сильных чувств:
