сижу тут. Жду. Ну, точно как та, кем он меня обозвал!
Черт, Полина, где же твое самолюбие?
Я решительно встала, выбралась из-за стола и подошла к основанию лестницы.
– Я уволил его.
– Ты его что? В смысле?
– Немножко подрихтовал ему рожу и выставил ногой под зад.
– Черт, нам нужно было сначала со всем разобраться!
– С чем тут разбираться, Вик? Эта тварь посмел сунуть свою лапу в наши счета!
– Он ведь оказался в трудной ситуации.
– В трудной? О’кей. Тогда этот урод должен был подойти к нам с тобой, рассказать о своем положении и попросить денег, а не переводить их молча на счет своей бабы!
– Но нам некому больше доверять. Мы не можем поставить на эту должность кого-то с улицы.
– И ему мы тоже больше доверять не можем. Скажи спасибо, что я не скормил его собакам, меня так и подмывало вчера это сделать!
– Спасибо.
– Нам нужен человек, который займет место этого увальня.
– Кто?
– Кто-то достаточно жесткий, чтобы уметь противостоять всей этой шобле, которая постоянно пытается нагреть нас на бабки.
– Я могу позвонить своему дядьке, у меня больше нет никого на примете. После смерти моего отца он живет обособленно, ни с кем не общается, но в молодости отлично справлялся с подобной работой.
– Звони, – отрывисто сказал Марк.
И в тот момент, когда он начал оборачиваться, я отшатнулась и рухнула обратно на диван. В груди заклокотало от возмущения и волнения, пальцы нервно затеребили край юбки.
Все чужое. Все мрачное, странное, дикое. Мне не нравится тут. Не нравится в этом городе. Мне хочется к маме, но мама… И в глазах защипало от подступающих слез.
Шаги приближались.
Я слышала их даже сквозь шум музыки.
Сделала вдох, расправила плечи и повернулась. Марк поднимался первым. Поступь хищника, подобие улыбки на чувственных губах, пугающий холодный взгляд, в котором странным образом уживались равнодушие и злость.
При других обстоятельствах мне понравился бы именно он, но после услышанного оскорбления все, что я чувствовала при взгляде на этого человека – это лишь отвращение. И первое, что ощутила, столкнувшись с ним взглядами сейчас, это парализующий страх.
– Полина, – широко улыбнулся он, наклоняясь ко мне.
Я перестала дышать, вжавшись в спинку дивана. Едва не вздрогнула, выдав ему свой страх.
– Прости, что был груб. – Мужчина сел рядом и вплотную приблизился ко мне. – Твой прекрасный рыцарь объяснил мне мою ошибку. – Взяв мою дрожащую ладонь в свою руку, он поднес ее к губам и поцеловал. – Не держи зла, хорошо?
От звука его низкого голоса и ощущения прикосновения горячих губ к холодной коже меня затрясло еще сильнее. Я не поверила ни единому слову, и взгляд Марка только подтвердил мои опасения: черные глаза смеялись надо мной,
