и так весь день. Даже когда умывался. Он умывался работая, причесывался работая, чистил зубы работая. Он давал указания, размахивая зубной щеткой. И однажды он произнес целую речь, чистя зубы.
– Для чего у него эта щетка? – спрашивали менее осведомленные.
– Как для чего, – отвечали более осведомленные, – для того, чтобы чистить зубы.
– А для чего их чистить? – спрашивали менее осведомленные.
– Это уже мы не знаем, – отвечали более осведомленные.
Но неудовлетворенное любопытство растет, как растение. Они продолжали спрашивать. И многие, чтобы показать, что они знают, отвечали. Одни: чтобы лучше говорить. Другие: чтобы не устал рот. Третьи: так просто. Четвертые: для здоровья. Пятые: чтобы зубы были белее.
Но ни один ответ не мог удовлетворить любопытных. Спросить самого Молодцева? Неудобно. Да он и не скажет правду: «Производственная тайна». Однажды кулак, сам Петухов, пришел утром к Молодцеву, когда тот чистил зубы.
– Наше вашим, – сказал кулак и сделал вид, что хочет снять шапку.
– Мм… гм… гм, – отвечает ему товарищ Молодцев, не вынимая изо рта щетку.
– Ваш брат, – закричал вдруг кулак, – обирает нашего брата.
– Мм… гм, – ответил ему товарищ Молодцев, не вынимая изо рта щетку.
Кулак вдруг снял шапку.
– Ваш брат, – сказал он, – забрал у нашего брата покос. Я насчет покоса.
– Мм… гм, – ответил товарищ Молодцев, не вынимая изо рта щетку.
– Так как же насчет покоса, какое ваше распоряжение будет?
– Мм… гм, – ответил товарищ Молодцев, не вынимая щетку.
– Тогда я пойду, – сказал вдруг кулак, – оставайтесь здоровы.
– И вам также, – сказал товарищ Молодцев, вынув щетку, – доброго здоровья, – и вдруг захохотал всеми своими белыми зубами, всем лицом, всем своим огромным телом. Кулак рассвирепел и с поднятыми кулаками полез на товарища Молодцева. Он надвигался, топая, словно отплясывая присядку, вертя ногами и головой, весь расстегнутый, с растянутым ртом и глазами, вылезшими на лоб, вот так, с глазами, похожими на рога, с красным носом и красной бородой, в синей рубахе, вот с такими кулаками.
– Надо мной смеетесь? – крикнул кулак, подступая. Собралась толпа.
– Над вами.
– А имеете ли вы на это право? – спросил кулак, подступая ближе.
– Имею, – отвечал товарищ Молодцев.
– А где это право? – спросил кулак, надвигаясь на Молодцева.
– Вот, – сказал Молодцев.
– Где? – переспросил кулак.
– Да вот, – сказал товарищ Молодцев, – вот, – и показал на зубную щетку.
Кулак открыл рот, удивленный рот, как ведро, как никогда не открывал, и так стоял с раскрытым ртом, лениво помахивая кулаками, как бык, похожий на
