хочется сделать вид, что все хорошо. Я живу в постоянной войне с реальностью.
Конечно, существует и тот «Уилл Смит», что расхаживает по красной ковровой дорожке, летает на аэромобиле, носит пацанскую стрижку, бьет рекорды в кинопрокате, женится на красотке, подтягивается как в фильме «Я – легенда». Крутой «Уилл Смит».
А есть я. Эта книга обо мне.
Я родился и вырос в Западной Филадельфии,
Целыми днями торчал на спортивной площадке,
Зависал, тусовался, круто отрывался,
А каждый день после школы мне давали люлей хулиганы…
Вот как должно было петься в той песне. Ну ладно… признаю, я был чудаковатым пареньком. Тощим, бестолковым, с очень странными предпочтениями в одежде. Еще мне не повезло родиться с выдающейся парой ушей, похожих на ручки трофейного кубка, как однажды подметил Дэвид Брэндон.
Наверное, я бы и сам над собой насмехался. В добавок ко всему, я еще и загонялся по физике с математикой. Наверное, я люблю математику за ее точность. Мне нравится, когда все складывается. Числа не играют в игры, у них нет настроений или мнений.
Еще я много болтал – наверное, даже слишком. Но, самое главное, у меня было буйное и живое воображение, целая жизнь в фантазиях, которые были намного масштабнее и длились намного дольше, чем у большинства детей. Пока другие дети возились с пластмассовыми солдатиками, мячиками и игрушечными пистолетиками, я конструировал замысловатые фантастические сценарии и погружался в них без памяти.
Когда мне было восемь или девять, мамуля отправила нас с Пэм в летний лагерь Сэйр-Моррис в Юго-Западной Филадельфии. Лагерь был самый обычный: игровая, бассейн, мастерская. После первого дня я вернулся домой и прибежал на кухню, где сидела мама с нашей соседкой мисс Фредой.
– Привет, малыш. Как тебе лагерь? – спросила мамуля.
– Ох, мам, мне так понравилось. Там был большой джазовый оркестр с трубами и скрипками, с певцами и барабанами, и у них еще были такие штуки, – я изобразил игру на тромбоне.
– А еще был конкурс танцев, и человек пятьдесят танцевали одновременно…
Мисс Фреда посмотрела на мою маму – Джазовый оркестр? Пятьдесят обученных танцоров? В детском лагере?
Мисс Фреде было невдомек, что она попала под перекрестный огонь нашей с мамой веселой игры, которая продолжается и по сей день. По правилам этой игры, я описываю самую яркую, захватывающую, невероятную сцену, которую только могу представить, перемешиваю ее с тем, что случилось со мной на самом деле, а мамулина задача – определить, что из этого правда и в каком случае ей нужно что-то предпринять.
Мама замолчала и близко наклонилась ко мне. Ее взгляд работал как старинный детектор лжи, действующий на материнской мудрости. Он выискивал малейшие прорехи в моей невероятной истории. Я не повел и бровью.
Но она увидела достаточно.
– Уиллард, не шути так. В лагере Сэйр не было никакого джазового
