style="font-size:15px;"> Сергей захихикал. Во всем можно найти положительные эмоции.
Пока ты жив.
– Где вы их изловили?
– Мы не ловили, хёвдинг. Они сами. Дерзкий сказал: хотят с нами попировать.
Тови-хёвдинг удивился. Аж бровь приподнял:
– Сами? Слышишь, дядя? Эти волчата убили моего хирдмана, а теперь хотят со мной за одним столом сидеть?
– Твоего хирдмана? – Сергей вдруг сообразил, о ком речь, и страх ушел. Хёвдинг не знал о кораблях. – Твоего хирдмана? Убил? Не припомню такого. Дрался, да. Вот с ним, – Сергей показал на Дёрруда. – Но не убил. Его убьешь, как же!
– Дерзкий и есть, – одобрительно заявил Дёрруд.
– Его звали Клёнг Прыгун, – вмешался дядя Вандиль. – Не отпирайся. Вас видели, когда вы убегали в лес.
– Ах этот! – Сергей взял со стола чью-то глиняную кружку, потянулся к кувшину, но один из данов вышиб ее ударом ладони.
– Говори, если есть что сказать! – прорычал хёвдинг.
– Вообще-то я его не убивал, – сообщил Сергей.
Он понимал, что его в любой момент могут зарезать или сделать что похуже, но страха не было. Совсем.
– Он убил, да. Тир[7] мою убил. Она красивая была. Глаза – как вода во фьорде в ясную погоду. Копье в нее метнул и убил. Я с ним не воевал. Ничего дурного меж нами не было прежде. Я за твоим столом сидел, хёвдинг. Это все видели. Ты спросил: почему я пришел, хёвдинг? Вот тебе и ответ. Я бы понял, если бы между моим конунгом и тобой была вражда. Когда война, чужое перестает быть чужим и превращается в добычу. Но я вижу: вот сидишь ты, вот – Геллир-ярл и другие люди Стемида-конунга. Однако твой человек убил мою тир. Возможно, я слишком молод и не знаю всех законов. Может, в твоей стране есть закон, который разрешает бить копьем в спину чужих наложниц?
– Значит, ты убил его за то, что он убил твою девку? – уточнил Вандиль.
– Я же сказал, что не убивал его! – возмутился Сергей. – Я мог бы с ним сразиться. Мог бы пустить в него стрелу, но, признаюсь тебе, хёвдинг, я растерялся. Только что мы сидели за одним столом, и вдруг подбегает твой человек и бросает копье в спину моей тир. Мне следовало драться, да. Но я подумал: это берсерк. Я побаиваюсь берсерков, – сообщил Сергей доверительно. – Я знаю одного, Харальда Скулдисона. Мы сражались вместе. Берсерк – это страшно, хёвдинг. Он убивает всех вокруг, и убивает очень быстро. Поэтому, – Сергей изобразил смущение, – мы с другом решили отступить. На крышу. А твой хирдман, он погнался за нами. Он грыз зубами рукоять топора и рычал. Но клянусь молниями Перуна, я не касался его железом. Я отпихнул лестницу, по которой он лез на крышу, и мы убежали. Вот и всё.
– То есть ты просто отпихнул лестницу? – недоверчиво уточнил Тови.
– Да.
– Он врет! – возмутился один из данов. – Когда мы подоспели, Клёнг лежал на земле со сломанной шеей…
– Постой-ка! Ты хочешь сказать, что этот лисенок сломал шею Клёнгу Прыгуну? – перебил Дёрруд. – Да у него шея была толще моей ляжки!
– Это так, – согласился дан-свидетель. – Но шея Клёнга была
Тир – рабыня.
