айский вечер, сиреневый и прозрачный, подсвеченный уютными жёлтыми огоньками парковых фонарей. Мы с подругами сидели на лавочке в парке в том неопределённом состоянии, когда вроде бы пора расходиться, и прогулка себя изжила, но ещё хочется растянуть удовольствие.
– Я не буду это смотреть, у меня нет столько времени! – злилась Ася.
– Рано или поздно ты сдашься, – философски заметила Вероника. Она посмотрела этот сериал первой из нас и постепенно заставила остальных.
– Куда она денется, даже я сдалась, – встряла я.
– О, ну ты, конечно, показатель, – предвкушая волну негодования, Марго закинула руки за голову и откинулась на спинку скамейки.
– Может быть, – негодовать я не стала.
– Слушай, его посмотрели сотни тысяч людей и им нравится, и время находится, – уговаривала Вероника. – Его все знают, ну.
– Кто – все? Вы одни такие пришибленные.
Мы с Вероникой переглянулись. Ну, тут сложно не согласиться.
– Все – все. Спроси кого угодно, – Вероника сделала неопределённый жест рукой.
– А правда, вон парень сидит, давайте у него спросим, – Марго всегда была главным инициатором сомнительных авантюр.
– Ага, и если он смотрел, ты признаешь нашу неопровержимую правоту и соглашаешься смотреть, – поддакнула я.
– Давайте мы не будет доставать случайных людей хотя бы сегодня, – сказано это было просто для приличия, едва ли Ася сильно против.
– Всё, поздно. Пошли к нему, – Марго решительно поднялась. Я вскочила следом.
Я заставила Асю подняться, и мы вчетвером направились к жертве.
Жертва о нашем существовании не подозревала – невысокий, неестественно бледный юноша примерно нашего возраста сидел на скамейке в начале аллеи, нервно поправлял рукава куртки, смотрел в небо и, вероятно, кого-то ждал.
– Извините, можно вопрос? – непосредственно нападение на жертву было поручено Марго, как самой уверенной из присутствующих.
– Рискни, – он перевёл на неё взгляд и улыбнулся.
– Вы смотрели сериал «Сверхъестественное»?
– Ага, – усмехнулся парень, – но не весь. Долго.
– Большое спасибо, – и обернулась к Асе. – Всё, теперь ты тоже смотришь.
– Зачем вы так над ней издеваетесь?
– Это аргументы, а не издевательство, – я пожала плечами.
– Вы очень странные.
– Ты даже не представляешь, насколько. Можешь посидеть с нами немного, и отдалённо представишь, – предложила Марго.
– Ладно, давайте.
Мы озадаченно переглянулись и подошли ближе. В нашу компанию редко попадали новые люди, а если и попадали, то сбегали через неделю.
Кое-как справляясь с неловкостью, мы мило поговорили о том самом сериале, о других фильмах и книгах. И не назвали совершенно никакой информации о себе. А между тем уже уверенно темнело, по-хорошему разойтись по домам следовало ещё час назад.
– Может быть, теперь познакомимся? – робко предложила Вероника.
– Джон, – с готовностью произнёс парень.
– Это настоящее имя?
– Может быть. Скорее всего.
– Кто знает, что настоящее, а что нет? – подыграла я.
– Ну, да. Я Ася.
– Марго.
– Полина, – улыбнулась и слегка поклонилась.
– Вероника. Может, по домам? Меня мама убьёт.
– Не только тебя, – мрачно заметила Ася. – Реально, давайте расходиться.
Уже сидя в автобусе, я заново прокручивала события сегодняшнего дня, и, наконец, дошла до Джона. Не самый скучный субъект, которого мне доводилось встречать, ничего особенно опасного в нём не было. Мне он понравился, даже жаль, что мы больше не встретимся.
Мало кто катается на маршрутках в эту сторону в это время, поэтому сейчас в полупустом автобусе под частью перегоревшими желтыми лампочками было даже уютно. Я надела наушники, повернулась к окну и уставилась рассеянным взглядом на улицу. Сейчас для меня ничего не существовало кроме музыки и аккуратных домиков частного сектора: способность выключаться и прятаться в собственной голове была со мной с детства. Мама называла это побегом от проблем, я предпочитала слово эскапизм1.
Из транса меня вывел неожиданное прикосновение холода. Удивительная штука маршрутка – дырявая, как решето, ломается прямо в пути, там же чинится, но при этом вполне
Эскапизм – избегание неприятного, скучного в жизни, особенно путём чтения, размышлений и т. п. о чём-то более интересном; уход от обыденной реальности в инобытие, инореальность, иномирие; бегство от действительности.
