волнах. Сложно провести границу. Понять, где кончается одно и начинается другое.
Вижу присыпанный снегом цветущий розовый куст. Сердце замирает от восторга. Дыхание на секунду останавливается. Вспоминаю близких, семью: отца, маму, бабушку. Они так любят природу, так тонко чувствуют её красоту, так восторгаются ею. Их сейчас нет рядом. Как бы я хотел поделиться с ними этой красотой, своим счастьем.
Жадно всматриваюсь во всё вокруг. В каждую веточку. В каждый нюанс. Хочу запастись впрок этим счастьем. Чувствую грусть. Счастье и радость ускользают. Их нельзя закрыть в бутылочку и оставить про запас. Моя борьба только ослабляет чувства. Моё ощущение прекрасного проходит. Вижу своё поражение. И в какой-то момент сдаюсь.
Но мир словно улыбается мне своей мудрой, всепонимающей и всепринимающей улыбкой. И красота возвращается – я не удерживаю её. По мне разливается тепло, и я улыбаюсь миру, Вселенной, тому доброму и прекрасному, что заботится обо мне, любит меня, счастливой, блаженной и благодарной улыбкой. А в голове звучит песня, которую любила бабушка и часто напевала её мне своим слабым тонким голосом:
Всё пройдёт, и печаль, и радость,
Всё пройдёт – так устроен свет,
Всё пройдёт, только верить надо,
Что любовь не проходит, нет.
Как я подрался в школе
Когда вспоминаю этот случай, каждый раз задаю себе один и тот же вопрос: где я себе тут вру, что приукрашиваю, что скрываю?
Это был мой первый день в школе №42 после возвращения из Ливадии, где я провёл два года в интернате для астматиков. Седьмой класс. Мне тринадцать лет. Это был интересный период. Я спрашивал у себя: кто я? А не трус ли я? Был недоволен собой.
В Ливадии мы с уважением относились друг к другу. Это было так естественно, что я никогда всерьёз не задумывался, что может быть по-другому. И тут шок от встречи с «культурой» люберецкой школы. Унижение ребят-изгоев, когда группа здоровяков оплёвывала и обхаркивала слабого робкого мальчика. Я раньше не мог себе представить, что такое возможно. В Ливадии были драки. Редкие. И всегда один на один. Джентльменский кодекс. А тут…
Обалдевший от всего этого, сижу на перемене у окна перед кабинетом. Ко мне подлетает неизвестный мне мальчик. Грубо теребит меня за волосы и уши. Это явная провокация. Я реагирую. Уговариваемся на драку один на один после уроков.
Позже я узнал, что он был сыном медсестры, маминой подруги, с которой она когда-то работала в детском саду. У него были две сестры-близняшки. Школьные красавицы. Он был старше меня на год и считался «авторитетом» среди хулиганов. Всего этого я тогда не знал. Да это было и не важно.
Укромное место возле школы. Куча зевак. Со стороны моего противника – друзья, шпана хулиганская. У меня нет друзей. Зато есть зеваки и товарищ-сосед-одноклассник Саша Иванов. Трус.
