Завета и 39 – Ветхого. (У христиан, исповедующих католицизм и православие, есть еще набор дополнительных книг, нередко называемых апокрифами.)
Хотя в официальный канон входят только евангелия от Матфея, Марка, Луки и Иоанна, мы увидим, что примерно в одно время с ними было составлено множество других жизнеописаний Иисуса. В значительной степени канон был утвержден в ходе съезда церковных иерархов, известного как Римский собор 382 года. Это произошло в те богатые событиями дни, что наступили для христианства после признания его официальной религией Римской империи вследствие обращения императора Константина Великого. Если бы не Константин, вы, возможно, были бы воспитаны в поклонении Юпитеру, Аполлону, Минерве и прочим богам Древнего Рима. Значительно позже христианство распространилось по всей Южной Америке усилиями двух других великих империй: Португальской (в Бразилии) и Испанской (на остальной части континента). Повсеместное присутствие ислама на севере Африки, Индостане и Ближнем Востоке – также следствие завоеваний.
Как я уже сказал, евангелия от Матфея, Марка, Луки и Иоанна были всего лишь четырьмя из множества ходивших по рукам во времена Римского собора. К некоторым из менее известных евангелий я вскоре еще вернусь. Все они могли бы войти в канон, но по различным причинам ни одно из них туда не попало. Зачастую дело было в том, что их сочли еретическими – это просто-напросто означает, что их содержание противоречило “правоверным” воззрениям участников собора. Некоторую проблему составило и то, что они были написаны чуть позже евангелий от Матфея, Марка, Луки и Иоанна. Но, как мы уже знаем, даже евангелие от Марка появилось недостаточно рано для того, чтобы рассматривать его как надежное свидетельство.
Четыре евангелия, оказавшиеся в привилегированном положении, были выбраны отчасти вследствие причин, имеющих больше отношения к поэтической прихоти, нежели к исторической правде. Так, Ириней – один из богословов, оказавших влияние на историю раннего христианства и известных как Отцы Церкви, – жил примерно за двести лет до Римского собора. И он был убежден, что евангелий должно быть ровно четыре, не больше и не меньше. Ириней указывал (как будто это имело какое-то отношение к делу) на то, что есть четыре стороны света и четыре ветра. Отметил он также (как если бы сказанного было недостаточно), что в Откровении Иоанна божий трон стоит на четырех животных с четырьмя лицами. Судя по всему, этот образ был навеян ветхозаветным пророком Иезекиилем, коему привиделись четыре животных, вышедших из клубящегося вихря, с четырьмя лицами каждое. Четыре, четыре, четыре, четыре – от четверки никак не отделаться. Очевидно, что и канонических евангелий должно быть четыре! К моему прискорбию, подобные “рассуждения” сходят в богословии за логику.
Само Откровение, кстати говоря, было включено в канон лишь позже, а лучше бы его не включали вообще. На острове Патмос некоему парню по имени Иоанн приснился странный сон, и Иоанн записал
