выбирая более комфортное, совсем не хотелось. Ну, ничего! Распущенные волосы сглаживали впечатление. Не впервой сверкать голыми ножками, чудовищными шрамами, непотребным видом. Пошла вон!
Маленькая Лада вприпрыжку побежала за ней, крепко держась за край мягкого тряпья. Мужчины проводили взглядом самодовольную и дерзкую девушку, посмевшую пристыдить их – элиту – и к тому же, нагло проигнорировав их, даже не посмотрев в их сторону.
Конфликт между мужчинами испарился, улетучился.
Торопилась Мира покинуть величественное царство лютого повелителя, совсем не обращая внимания на посторонние звуки, чужие голоса. Не смотря по сторонам, чтобы ненароком не встретиться с Милой, и тем более с Лютым, так как объясняться не хотелось, чувствуя, что не сможет дерзкий язык за острыми зубками сдержать. Что за заботу о себе она не благодарностью ответит. А чем-нибудь гадким.
Недовольство придало силы телу. А неуверенность в шаге и неясность в голове сделали походку распущенной, вальяжной, от бедра. Так что, когда Мира проходила огромный холл правящего семейства. До её слуха донеслось дерзкое: «вау». Словно за рубильник дёрнули.
Резко остановилась, плывущая в нирване девушка и, предвкушая хищным нутром выплеск бурлившего, словно в запечатанной бутылке с газировкой, адреналина, так и быть, обернулась, чтобы съязвить, с хамить, огрызнуться. Но нет! Предстала она перед удивленными взорами нескольких десятков мужчин. Явно, только вернувшихся домой хищных воинов. Таких же светлых, и шкурой, и глазами, как те, что находились в величественной комнате-музее повелителя.
Сидел за столом и сам грозный повелитель, правда, спиной к холлу. Что чуть-чуть обрадовало.
И адреналин, даже без внешнего механического воздействия, испарился. Почувствовала бестия, как прошёл её гнев, будто фитиль с шипением затушили об ледяную гору. И что совсем некуда ни шло, «хищная киска» дерзкого сознания, поджав хвост, ретировалась. Пример оказался заразителен. Ситуация плачевная, не в её пользу. Мгновенно оценила Мира ситуацию, что за хамство в своём доме Лютый кожу сдерёт с особым изощрением, если ни извращением. А с пёсиками – это так – баловство было.
Лада оказалась проворнее сонной подружки, засмущавшись незнакомых ярых мужчин, она спрятался за Миру, потянув на себя мягкое полотенце, которое девушке удалось удержать лишь частично. Естественно, что и всё её внимание какое-то время было уделено действию с возвратом имущества. И когда она вновь посмотрела в сторону принимавших еду грозных родственников лютого рода, снежный повелитель уже повернулся и посмотрел на «вау» без тени эмоций на спокойном суровом лице.
«Какой позор…» – прочла Мира во взгляде повернувшегося повелителя. Если бы он ещё и глаза рукой прикрыл, то картина была бы «маслом».
А ведь всё так хорошо началось у него. И сыновья вернулись живыми и невредимыми. И с непустыми руками. И новостями. И многим-многим…, что требовало тщательного изучения, сосредоточения.
– Деда,
