десятков мушкетёров? – предлагал майор стрелков.
– Нет, – отрезал Волков, – лучшие части должны идти с востока. Главный удар будет там.
– Хорошо, – Роха кивал, соглашаясь. – Тогда Вилли пойдёт с третьей ротой.
Волков посмотрел на капитана Мильке:
– Мильке.
– Да, генерал, – отозвался тот.
– Как только полковник Брюнхвальд и майор Роха освободят баржи, сразу, сразу отправляйте их на противоположной берег, там Кленк и фон Реддернауф уже будут ждать вас. И с быстротой наиболее возможной начинайте переправлять их к нам на помощь.
– Да, генерал.
– Надеюсь, что к тому времени, как они начнут высаживаться, дело будет решено, но всё равно вы должны торопиться.
– Понимаю. Я всё сделаю, генерал, – отвечал капитан.
Но этом совет не кончился. Главные вопросы были решены, потом офицеры принялись решать другие. Кто грузится первый, в каком порядке плыть, в каких баржах везти коней, сколько с собой брать пороха и арбалетных болтов, еды, фуража и всего прочего. Офицеры всё говорили и говорили, когда капитан первой роты Хайнквист, покормив своих людей, приказал им грузиться на баржу. И Волков одобрил его распоряжение, как ни крути, а плыть им нужно немало. После началась погрузка и второй роты. А за ней стрелков. Хорошо, что Брюнхвальд и Роха привели своих людей пораньше. Пока покормили их, пока распределили по баржам, пока погрузились, на колокольнях в городе колокола к вечерне давно уже отзвонили. В последний момент, уже перед отплытием, пришли Хенрик и фон Каренбург, приволокли человека:
– Вот, господин генерал, пытался уплыть на лодке вниз по реке. Да мы его схватили.
Человек тот был изрядно помят молодыми господами. Лицо его опухло и посинело. Он на генерала даже глаз не поднимал.
– Спрашивали его, откуда он, – продолжал фон Каренбург, – так он запирался. Пришлось его бить.
– И что он сказал?
– Сказал, что из Рюммикона он. Сознался. Сказал, что хотел к себе в землю ехать и выдать нас, рассказать своим людям воинским, что войско наше уже на берегу, уже грузится.
– Значит, сознался? – спрашивает генерал.
– Да, господин генерал, всё, как есть, выложил, – радостно сообщает господин Хенрик. – Что с ним делать, господин генерал? Говорят, шпионов вешают. Может, повесить его?
– Чего его вешать, то долго, верёвку ещё искать, – говорит товарищу фон Каренбург, – брюхо проткнуть да в воду кинуть. Река-то рядом.
– Да нет же, повесим вон на тех палках, чтобы все видели и знали, что бывает со шпионами, – говорит Хенрик.
Но Волкову это сейчас не нужно. Ему мир с кантоном Брегген нужен, а убийство его жителей ну никак миру не поспособствует.
– Нет, господа, убивать мы этого несчастного не станем. Он за свою землю радел, в том греха нет. И мы грешить не станем, всё-таки я Рыцарь Божий, и просто так человека убивать не хочу.
Бедняга шпион, слушавший всё это время о том, как выбирают ему смерть, впервые
