влюбилась в них всех и певца особенно. Она практически не отходила от них во время отдыха и прогулок в санатории, ходила на все их концерты, бесплатные билеты в первый ряд давал ей сам певец, он же постоянно одаривал сексапильную молоденькую дочку директорши санатория кассетами и дисками с его записями, коробками конфет и разными безделушками, приводившими Лену в неописуемый восторг. Она почти круглосуточно слушала все песни модного певца по многу раз, до помутнения в голове, и страдала от любви к заезжему певцу и его бархатному голосу. Лена ночами мечтала о платонической и сексуальной любви с ним и даже плакала по ночам от необъяснимого счастья. Но у певца хватало стойкости не воспользоваться ее гипервлюбленностью, он только иногда обнимал юную почитательницу его таланта за тонкую талию и дружески целовал в розовые щечки.
Но через неделю у музыкальных артистов закончилось турне, и они улетели к себе в столицу, оставив влюбленную девочку в страданиях из-за неразделенной любви. Лена погоревала с недельку, но так как природный процесс поиска партнера был в ее организме уже запущен, она принялась искать замену, похожую на уехавшего певца.
К ним во двор дома часто заезжал на своей иномарке крупный и гладкий креативный чувак. Он торговал оптом всякой иностранной мелочью: сигаретами, жвачкой, шоколадными батончиками и развозил их по киоскам, стоящим между домами. У их дома задерживался потому, что здесь жил его старший брат, такой же оптовый бизнесмен, только он снабжал морские суда продуктами питания. Чувак угощал дворовых подросших девчонок разными сладостями, сигаретами и прочей дрянью, а взамен просил интима, и некоторые соглашались, чтобы получить новые ощущения. Он и Ленку стал угощать жвачкой и заигрывать, так как она ему приглянулась своей мальчишеской угловатостью, длинными ногами, резкостью в движениях и тем, что мать у нее работала в санатории, куда он мечтал наладить свои импортные поставки, но пока безуспешно. Там требовались российские сертификаты на продукты питания, которых у него не было. Ленка с удовольствием принимала от него подарочки, но на попытки чувака потискать ее или поцеловать, решительно противилась и однажды, когда ухажер чрезмерно стал приставать, ища что-то у нее под одеждой и шепча непристойности, она ударила его в нос прямой правой, как когда-то научили ее дворовые пацаны. Чувак никак не ожидал такого развития событий и, охнув, чуть не заплакал.
– Ты что, дура, совсем чокнулась? Ты же могла мне нос сломать! – заверещал он, размазывая кровь по лицу, которая потекла у него из носа.
– Невелика беда, заживет. Будешь меньше меня лапать.
– Вот заявлю на тебя в полицию − будешь знать.
– Давай-давай. А я им расскажу, что ты пристаешь к несовершеннолетним.
Паша (так звали чувака) сразу успокоился, сел в свою иномарку и уехал, но это происшествие только разожгло его страсть. До восемнадцатилетия Ленки оставалось полгода, и через некоторое время Паша стал уговаривать ее выйти за него замуж после достижения совершеннолетия. Но
