удивлению, я даже не устал. Через пару минут показался мой заспанный отец, он не торопясь почесал затылок, а потом сел рядом со мной.
– Как день прошёл?– осторожно спросил он.
– Хорошо, гулял по центру,– ответил я, садясь за стол.
– Да, летом всегда хорошо гулять.– Он немного задумался. – Слушай, ты не бери тот наш с тобой разговор в голову, мне кажется, я показался тебе каким-то киселём, а это как-то неправильно!
– Не придумывай, мы хорошо пообщались,– ответил я, делая глоток воды.
– Всё равно, многое тебе не нужно было рассказывать, но теперь, зная всё, уж не держи на меня зла.
– Не волнуйся,– улыбнулся я.
– Оля такая бодрая стала, даже румянец появился на щеках. Говорит, как поговорит с тобой, ей сразу легче становится, ты прямо как целитель!– сказал он шутливым голосом.– Я тебе так благодарен, что ты её не бросаешь.
– И не брошу.
В его глазах я прочитал беспокойство, расслабившись немного, я почувствовал, как будто за моей спиной кто-то стоит, обернувшись, я никого не обнаружил, непонятное чувство снова охватило меня. Закрывшись в своей комнате, я тихо лёг на кровать и стал смотреть в потолок, пока опять сотни голосов не ворвались в мою голову. Опять началась эта боль и страх, из меня как будто высасывали все силы и соки, перед глазами стоял силуэт тёмной женщины, как всегда я не мог разглядеть её лица.
Я уже не помнил свой разговор с отцом. В голове всё путалось с такой немыслимой силой, что я боялся сойти с ума. Не мог построить логическую цепочку своих мыслей, даже сегодняшний день с трудом вспоминался. Грудь сжимала сильная боль, кто-то нашёптывал в оба уха какие-то слова, которые я никак не мог понять. Пот прошиб всё моё тело, всё, что я мог сказать, это было имя ангела, потому что именно она могла мне помочь. Шли часы, Кристина не появлялась, холодок в груди тревожил меня ещё сильней, потолок нависал надо мной, приходил мой конец. Голова кружилась так, будто я выпил целый ящик пива и закусил тремя бутылками водки, ноги и руки были ватные, как неживые. Я был марионеткой в руках своей судьбы, тяжело было признавать своё поражение, но что я мог поделать?
– Борись с болью, Антон,– раздался голос в тишине.– Она всего лишь боль, которую можно уничтожить в себе навсегда, контролируй себя, своё состояние.
Любимый голос вернул меня к жизни, но вместо мягкого и дружелюбного взгляда я увидел холод в глазах и волнение, ей было не всё равно, что со мной, но почему холод её взгляда так сильно беспокоил меня? Во рту снова возник горький вкус и появилась тошнота, именно от неё мой затылок горел синим пламенем. Кристина взяла меня за руку и стала щупать пульс, сначала она внимательно смотрела в мои глаза, а потом всё своё внимание переключила на пульс, который отдавался в моей шее.
– Как ты выносишь такие боли?– спросила она, говоря тихим, спокойным голосом.
Её вопрос поверг меня в шок, я даже не мог предположить, что она