«искали Итаку». Евгения Мореева

      и теперь я бросаюсь на них и ими —

      олимпийский чемпион по бросанию имён в проходимцев.

      даже архетипичный немой экран кричит мне:

      «Хьюстон, ты украл мое детство!!!»

      он зовёт меня Хьюстоном, потому что это чисто

      американское имя.

      вот проходит безымянная бэйби, ловлю аромат

      духов,

      ладан распыляет священник в католической церкви,

      снег отдаёт зимой, той самой нежной (из «***»[1]

      (вчерашних стихов)),

      седой охранник возмущается тем, что я несу чушь,

      веду себя отвратительно, как все тинейджеры,

      я отвечаю, что «мэн, ну ты и зануда»,

      обезоруживаю звоном высоковольтного смеха —

      охрипший охранник орёт: «Хьюстон, ты мне портишь

      лирическое настроение!!! вали отсюда!!!» —

      он называет меня Хьюстоном, только потому, что

      я похож на пацана с соседнего цеха,

      но никто не знает моего настоящего имени.

      снова воспоминания. на химии элементы кулуарно

      устроились в извилинах мозга с обозначениями —

      рассаживаются по местам, ложатся друг на друга —

      живут своей жизнью – перемешиваются как хотят,

      они играют со мной, а химичка страшно расширяет

      губы и старается не раздражаться:

      «что это за кислота, Хью?! мы же её только что

      обсудили!!!» – бро, словом, добро пожаловать в ад.

      это химичка без имени. в стерилизованной

      американской памяти,

      где, конечно, «в раю аншлаг» и всё такое,

      Джастин Бибер завывает попсу, секси бэйби

      с пластилиновыми глазками,

      многие звёзды, фигурировавшие в моей жизни,

      не заслужили имён на специальной аллее славы.

      а я так и не понял, что такое случилось с моим

      именем и почему я его до сих пор не знаю,

      хорошо понимая, как меня зовут??