Вы узнаете эту вещь? – спросил он своих спутников, поднимая пиджак с пола и ощупывая карманы.
– Это принадлежит Платону Юрьевичу, – ответил Митенька, – и портсигар тоже.
Карманы пиджака оказались пусты, в портсигаре лежала пара тонких сигар. Больше никаких вещей Сёмина было не видно.
Белецкий несколько раз обошёл странный алтарь.
– Ничего не понимаю! Если он пытался воспроизвести какой-то ритуал, это решительно ни на что не похоже. Ну, допустим все эти предметы означают какие-то силы природы. Но почему в таком странном сочетании?
– Я, думаю, вы напрасно ожидаете логичных действий от безумца. На мой взгляд, это, так сказать, самопальное капище однозначно подтверждает, что Сёмин повредился рассудком. Я ведь правильно понимаю, что в центре как раз пропавший Яшмовый Ульгень? Интересно, почему он его оставил?
– Может, он где-то недалеко и ещё вернётся? – предположил Митенька и азартно предложил: – Мы можем устроить здесь засаду!
Белецкий покосился на воспитанника, но ничего не сказал. Терентьев же идею поддержал:
– Подождать – это разумно. Думаю, если он до вечера не явится, здесь мы его уже не застанем. Господин Белецкий, сюда можно подойти только по той дорожке, по которой пришли мы?
– Нет, тут есть ещё пара тропинок, к монастырю и к деревне. Я мог бы посмотреть, нет ли там каких следов. Как думаете?
– Хорошо, только не отходите далеко и будьте осторожны. А мы с господином Рудневым потщательнее осмотримся здесь.
Все втроем вышли наружу. После сырого гнилостного полумрака воздух показался сладким. Белецкий скрылся в зарослях, вплотную подступавших к мельнице, его шаги затихли, поглощённые стеной из ивовых стволов и листвы.
Митенька с Терентьевым поднялись на мостки, ведущие к колесу.
– Почему он оставил Ульгень? – обращая свой вопрос в пространство, задумчиво повторил Терентьев.
Они подошли к колесу. Митенька заглянул в неспешные воды, которые лениво омывали покосившиеся лопасти. Какая-то несуразность привлекла внимание Митеньки, но он не сразу понял, что именно показалось ему странным.
– Анатолий Витальевич, – наконец сообразив, окликнул он погруженного в свои мысли Терентьева, – посмотрите! Колесо недавно двигали. Видите, здесь вот сверху тина?
Сыщик провёл рукой по лопасти, находящейся на уровне его груди.
– Действительно! Эта доска сырая внутри. А ну, помогите мне!
Вместе они навалились на жалобно скрипнувшие доски. Колесо не поддавалось.
– В раскачку, – скомандовал Терентьев.
После нескольких резких движений колесо наконец сдвинулось и начало понемногу проворачиваться вверх-вниз. Амплитуда становилась всё больше. Раз – два. Раз – два. Из воды показалась нижняя лопасть и что-то потянула за собой. Непонятный груз снова погрузился в воду, а потом вынырнул на
