вздохнул, потом и вовсе дыхание придержал. Иначе бы засопел как недовольный ежик. Хотя… Он, отчего-то, честно, рад звонку. В душе как лепестки раскрылись, затрепетали словно пламя свечи на ветру, зарделись ярко… Как странно все! Голос у нее сердит, он это сразу понял. И время на часах…
Стас покосился на приборную панель. Скоро десять.
– Я сегодня позвонила днем Антону. Он сказал, что заболел.
Она замолкла, ожидая от него ответа, но Стас молчал. Он даже не сказал ей «здрасьте», молчал, дышал, вернее уже сопел сильнее в нос, губы плотно сжав от напряжения.
– Я еще в Москве, но…, – она снова замолчала. – Трубку у Антона отобрал мужик, и я не поняла….
Она снова замолчала.
Стас не выдержал и резко задал свой вопрос:
– Что ты не поняла?
– Зачем вы так со мною грубо? Мы разве перешли на «ты»?
Стаса сразу затрясло, а в глазах всё помутнело. Он дернул руль, машину тут же повело на скользкой трассе. Она его бесит, проще говоря! Опять отчитывает своим строгим голосом и этот невозможно вычурный, высокомерный тон…
– Послушай, дева, – осторожно перевел дыхание, вцепившись крепче в руль. – Какое твое собачье дело с кем мой сын живет? Какое твое дело? – повторил он мрачно. – Я не сказал тебе спасибо! И не скажу. Сын попросил забрать тебя. Я и забрал, а что к себе привез, так захотелось очень. Держись от нас подальше. Слышишь? Иначе будет очень больно и как это… бобо…
Он думал, она после этих слов бросит трубку.
В телефонной трубке раздался вздох.
– Я все равно позвоню Антону и пожалуйста, не меняйте сыну номер. Он тяжело переживает ваш с женой разрыв.
– И об этом успели переговорить? Интересно когда? – Стаса уже понесло, он и дорогу уже плохо видел… – Когда кашу ели или когда вместе пили чай?
– Я догадалась по горе посуды, – спокойно молвила она. – Антону выздоравливать, и вам, здоровья. До свидания, Стас. Я позвоню ребенку завтра утром.
Девчонка отключилась.
Стас взвыл, заскрипел зубами. Ехать дальше стало невозможно – он не видел путь. В глазах темно и это напряжение… Его трясло от слов спокойных, от интонации упрека в каждой букве, в общем, от голоса ее. Да что б ее! И как он стерпел то все?!
Стас притормозил и съехал на обочину дороги. Потом небыстро тронулся, помня, что вставать вот так нельзя – пурга и видимость почти что нулевая. Минут пять ехал на аварийке и увидел пятачок. Свернул в тупик. Открыл окошко. Хлебнул морозного ветра вперемешку с колким снегом. Чуток пришел в себя.
«И почему она меня вот так легко заводит?! – думалось сейчас. – Уже не в первый раз. И ведь тут ни причем глаза, и ни, причем коса, и взгляд тут не причем. Теперь причем лишь голос. Строгий. Учительский, серьезный тон».
– Да бесит все! – Стас сжал кулак и врезал по коленке. Вытащил пачку сигарет и закурил.
Нет, правы мужики. От женщин нужно брать лишь самое простое, не грузя дополнительной нагрузкой мозг – разрядку. Скорей всего виной всему злосчастный как его… недотрах. Вот переспал бы с ней, и стало б легче. Однозначно.
Стас усмехнулся,
