, что на вечеринке, где есть алкоголь, мальчишки и девчонки, найдутся уроды, которые притащат наркоту. Но сейчас мы с Гелькой протискивались к окнам.
– Что там?
– Кто?
– Что-нибудь видно?
– Президент?
– Иди ты! В нашу общагу?..
Когда я пролезла к запотевшим окнам и протерла себе пятачок, Гелька уже орала мне в ухо:
– Ирка, беги! Это за тобой! Прячься!..
И я побежала прятаться.
Я даже не стала смотреть, кто там приехал. Мне не нужно видеть смерть собственными глазами, чтобы от нее удрать. Я рванула наверх, но у лестницы остановилась. Мою комнату обыщут первой. Спрятаться в других? Их скорее всего тоже проверят. Каждый шкаф. Тогда где?
Почему-то бросилась в женский туалет. Заперлась в кабинке и с ногами залезла на унитаз.
Глупо! Глупо!
Это я поняла, когда через пять минут дверь вышибли ногой и надо мной склонился ухмыляющийся парень. Именно парень. Чуть старше меня, но ненамного. Он не мог быть отцом того гаденыша, которого я оскорбила.
Но парень искал меня.
– Это был глупый поступок, девочка, задевать моего племянника.
Ах, вот что. Племянника!
Я вздернула подбородок выше, встала с унитаза, чтобы не смотреть на парня снизу-вверх, и его же тоном съязвила:
– А у племянничка кишка тонка лично со мной разобраться?
Кривая ухмылка сползла с лица парня, а в следующую секунду он выдернул меня из кабинки за шкирку и впечатал в стену туалета, отделанную старым, местами сколотым кафелем.
Я вскрикнула, когда острая кромка битой плитки порезала мне щеку.
– Дура! Ты меня на коленях должна умолять прикрыть от Ника!
Он почти шипел мне в ухо, удерживая у стены, а я пыталась сообразить, кто такой Ник.
– Он размажет тебя, как белок о стену, – продолжал угрожать парень.
Я невольно хохотнула. То ли дешевый баночный коктейль булькнул, то ли от страха разум помутился, но мне показалось забавным, что меня как бы уже размазывают о стену.
– Тебе еще смешно? – кажется, он удивился.
Настолько, что развернул, отпуская затекшую шею и поворачивая к себе лицом. Заметил порез, нахмурился.
– Зачем ты полезла к Стасу?
Ага, значит из-за этого засранца проблемы. Угадала.
– Потому что нельзя быть таким самоуверенным козлом, – выплюнула я слова, злясь на этого Стаса и мысленно клянясь найти его и еще добавить.
– В нашей семье нет козлов, запомни, дура.
Я издевательски улыбнулась.
– А по мне, козел на козле и козлом погоняет!
Он как-то молниеносно размахнулся и ударил меня по щеке наотмашь. Я даже не успела заметить этого жеста. Он меня ошеломил.
– Козел, – прошептала я, прикрывая руками лицо.
– Ты не очень сообразительная, да?
Когда поняла, что второго удара не будет, снова посмотрела в лицо парню. Некоторое сходство со Стасом у него точно имелось. Или уж точнее, Стас явно унаследовал семейные признаки.
Парень был красив, даже сексуален, когда не корчил губы в кривой усмешке. Темноволосый и черноглазый, с высокими скулами и какими-то нереально-идеальными чертами лица.
Если бы он учился в нашем универе, я наверняка бы бегала в толпе его поклонниц и сейчас бы билась в судорогах экстаза только оттого, что он почти прижимается ко мне.
Но у нас была совершенно противоположная ситуация. И я не была его поклонницей.
– Если ты не хочешь питаться дерьмом и жить в дерьме, то завтра при всех подойдешь к Стасу, встанешь на колени и попросишь у него прощения за все, что сказала, – сквозь зубы зашипел парень.
– Что? – возмутилась я. – А ноги ему не поцеловать?
– Сейчас договоришься и будешь целовать.
– Да пошли вы…
Я попыталась отбить его руки и вырваться, но парень снова перехватил за горло, а другой рукой больно вцепился пальцами между ног.
Я бы заорала, но мне не хватало воздуха сделать даже нормальный вдох.
– Как же бесят тупые студентки, – как будто с сожалением проговорил парень. – Тебя никогда не пускали по кругу? Скажем, пять, семь ребят? По лицу вижу, что нет… Но это не предел. Я смогу обеспечить тебя десять, двенадцать. Только представь,
