с принцессой Анной Леопольдовной…
***
Год 1738, март, 10-го дня. Санкт-Петербург.
Посланник Австрии и Бирон.
Маркиз Ботта сразу, после того как его представили императрице, нанес визит свой первый к герцогу Бирону. А сей визит, показывал, с кем Австрия считается при дворе русском. Звезда Бирона тогда сияла слишком высоко.
Маркиз был роста невысокого, лет средних, с фигурой плотной. Он одевался изысканно, как и было принято при дворе венском, но без показной роскоши. На нем синего бархата кафтан с отделкой серебряной, голубой камзол, пышный седой парик.
Он поклонился Бирону и произнес:
– Рад поздравить вашу светлость с избранием вас в герцоги Курляндии и Семигалии! Никогда до сих пор корона Кетлеров не венчала столь достойной головы.
– Спасибо на добром слове, маркиз. И я рад принимать столь образованного и утонченного вельможу у себя.
– Мой император Карл VI знает о разногласиях, что были между вами и бароном Остейном и весьма сожалеет о них.
– Ну что вы, маркиз, никаких разногласий у меня с бароном Остейном не было. Это скорее у вице-канцлера Остермана были с ним разногласия по поводу ведения боевых действий с турками. И императрица всероссийская Анна Ивановна была весьма позицией Вены недовольна.
– Я прибыл исправить все досадные недоразумения между нашими государствами.
– Кстати, через несколько дней назначен прием военных у императрицы. И будет вырабатываться план военной кампании на следующий год. Война ведь продолжается, маркиз.
– Это так, ваша светлость. И Австрия будет вести эту войну совместно с Россией. Но мой император желал бы узнать, как скоро состоится бракосочетание принца Брауншвейгского и принцессы Анна Леопольдовны Мекленбургской?
– Вы желаете заручиться моей поддержкой, барон?
– Да, ваша светлость. И мой император не забудет сей услуги.
– Но инициатором сего брака выступил вице-канцлер граф Остерман. И сии планы были одобрены императрицей. Я в сии дела не лез, барон. Я даже подданства Российского до сих пор не имею, хоть и занимаю при дворе пост обер-камергера двора её императорского величества.
– Но влияние вашей светлости на императрицу всем известно.
– Вы преувеличиваете мое значение, барон.
– Герцог, вы большая фигура не только при российском дворе, но в политике европейкой. И я бы хотел убедиться, что вы друг Австрии.
– Я могу вам обещать, что не стану противиться браку принца Баруншвейгского и принцессы Анны Леопольдовны. Хотя хочу вам сказать, что совсем недавно мне предлагали устроить принцессе иной союз, не с вашим принцем.
Маркиз Ботта побледнел. Если это так, то все планы императора могли провалиться и его карьере дипломата придет конец.
– Вот как, ваша светлость? – проговорил Ботта. – И кто же предложил вам новый союз?
– Про
