отсюда и уводить людей. Наша попытка будет бессмысленной. Надо уносить ноги. Спасаться самим и спасать людей.
Офицер сразу же вышел прочь из кабинета.
– Дежурный! – слышался его голос внизу. – Бегом собирай всех, кто сейчас в части и уводи в ближайшую деревню! На складах пожар, тушить уже поздно!
Леха повернулся к Майе.
– А ты?
Та удивленно воззрилась на него.
– Погоди, на тебя что, Грустная Песня не подействовала?
– Какая еще Грустная Песня? – прищурился тот.
Она не ответила, только в очередной раз зардевшись румянцем. Леха заметил, что окно за ней было настежь распахнуто. Когда это случилось? Упустил момент, а ведь Степанов категорически не любил его открывать. От ветра постоянно со стола на пол улетали важные документы, ищи их потом. И еще одну странность он заметил, но теперь уже во внешности подруги.
– Что у тебя с волосами?
Майя испуганно схватилась за голову и посмотрела на него с вопросом в глазах.
– Что?
– Они теперь черные! Не могла же ты их покрасить прямо здесь!
Она испугалась не на шутку. Потемнение волос было каким-то страшным симптомом. Правда, распространяться о нем Майя не стала. Отступив на шаг, повернулась к Киселеву спиной и вдруг резко разорвала на себе кофточку, обнажив кожу.
– Что у меня на спине? – поинтересовалась она.
– Шрамы. Черные паутинки вокруг них.
– Шрамы? Сколько?
– Два.
– Должен быть только один. Ведь одно Проклятие перешло к тебе. Такого не может быть. Если только… Кей Сей, прикоснись ко мне!
– Кей Сей?
– Да, теперь это будет твое имя, – уверенно ответила Майя. – Нравится?
И не понять, то ли фамилию «Киселев» так переиначила, то ли имя «Алексей». А может вообще что-то свое имеет в виду. Но в любом случае, уговаривать прикоснуться долго не пришлось. Нежная кожа, приятные глазу формы – ее тело просто звало обнять и приласкать. Вспомнив, каким ударом закончилось прошлое прикосновение к ее шраму, Леха осторожно положил ладонь на область чуть ниже него. Перед глазами вспыхнуло и поплыло разноцветье пятен. Он поспешно отдернул руку. В предплечье будто вонзили кусок раскаленного железа. Как раз туда, где после переноса Проклятья теперь набухал ожог, подернутый замысловатой черной паутинкой.
Майе тоже досталось. Было видно, как один из шрамов внезапно засиял ярко-красным, а затем стал неспешно угасать, отбрасывая тонкий черный дымок. Запахло паленым мясом.
– Что это?
– Похоже, Проклятие Разлуки, – обреченно сообщила Майя, оборачиваясь. – Одно из высших Проклятий. Налагается на двух любящих друг друга. Так, чтобы они не смогли испытать никогда физической близости и всегда оставались на расстоянии. А если они попытаются презреть это условие, шрамы их просто спалят заживо.
– Есть
