по нраву мне – орлы!
О корнях
– родной язык не знаю я, – так бросил
Один лезгин, – и нет о нем помина…
И поняла я сразу, что давно уж
Стал остывать очаг того лезгина.
Мне стало ясно, что гуляет ветер
В его башке, что он попал в ловушку:
Он бросил те слова, как камень в небо,
И камень тот летит ему в макушку.
А он с ухмылкой снова стал позорить
Родной язык, над ним глумиться снова,
Как попугай, что собственные яйца
Несет в чужие гнезда бестолково…
И поняла я: глуп он беспросветно
И шаток, словно тучи дождевые.
Уж коль свои родной язык позорят,
Так станут ли ценить его чужие?
Эй, простофиля!.. Ты ума лишился,
Коль устыдился языка родного.
Да есть ли в мире хоть одна букашка,
Забывшая свое ради чужого?
По-своему поет любая птица,
По-своему звенит любой кузнечик.
Любой родник свое журчать стремится,
Любой народ своей известен речью.
Кто хочет выжить – пусть хранит устои.
Где корень слаб – там крона не густая.
Ты станешь в мире круглым сиротою
Без отчей крыши и родного края.
Ну, что пошли за времена?
Ну, что пошли за времена?
Одним – умнеть, тучнеть – другим.
Позорна участь, нечестна:
Одним – краснеть, наглеть – другим.
Как много стало дураков!
Средь них и умный бестолков.
Смотри, теперь расклад таков:
Одним – дрожать, потеть – другим.
Жизнь – как игра, и все хитрят,
Все что-то выиграть хотят.
Но вот фартит не всем подряд:
Одним – всё злато; медь – другим.
На лицах – злобности печать.
Без горя – радости не взять.
Одним – всегда весну встречать,
От стужи коченеть – другим.
Что знать об этих временах?
Тот плачет на похоронах,
Тот – свадьбу празднует в садах…
Одним – богатство, честь – другим.
О, если б…
О, если б я в подлунный мир
Пришла в обличье муравья!
На все житейские дела
Как муравей, глядела б я.
Никто б на свете никогда
Не увидал, что я грущу.
Я б успокоилась тогда,
Забыв, какой я груз тащу.
И засмеялась, веря в жизнь
И завтра светлое любя, –
Как муравей, что тащит груз
Раз в десять тяжелей себя.
Ожерелье
Я собираю
