физически, в смысле в постели. Ты об этом подумал?
– Ага! Подумал! – Бахтеев смял недокуренную сигарету в пепельнице. После смерти моей жены, впервые за десять лет у меня сердце сработало не так, как обычно! Успокоиться не могу! Совсем, как мальчишка.
– А может не только сердце?! – хохотнул Кожин. – Ладно, Илюха, дерзай! Отговаривать тебя не буду. Ты же упертый! Но смотри, если не серьезные отношения, лучше не надо. Как друг прошу!
– Да, понял я, понял! – Бахтеев встал. – Бывай, Толя. Позвоню как-нибудь. Пойду в парикмахерскую, подстригусь, чтобы завтра предстать перед лучшим пушкинистом в лучшем виде, – он весело подмигнул Кожину и скрылся за дверью.
Светлана прибыла по указанному адресу за полчаса до начала конференции. Она достала паспорт и протянула охраннику. Тот сверил ее данные с каким-то списком, поставил в списке галочку и вернул паспорт обратно. Светлана прошла «вертушку», и ее взгляд уперся в высокого, крепкого мужика в генеральской форме, который стоял спиной к ней, недалеко от проходной и что-то сурово выговаривал курсанту. Что мужик генерал Светлана догадалась по лампасам на его брюках. Неожиданно мужик повернулся. И сердце у Светланы сделало скачек вверх и с трудом вернулось обратно. Илья Александрович уже подходил к ней.
– А я жду вас, Светлана Алексеевна, – вкрадчивым голосом проговорил он, не сводя с нее темно-серых глаз.
Светлана так растерялась, что минуты две не могла произнести ни слова. А он оказывается генерал? Хорош! Очень хорош, ничего не скажешь! Бахтеев терпеливо ждал и все смотрел на нее.
– Спасибо, конечно, – еле выдавила из себя Светлана. – Только зачем же самому заместителю начальника Академии встречать обычного филолога? Я бы вполне могла сама добраться.
– Ну, почему же обычного? – улыбнулся Илья Александрович. – Кандидата филологических наук, любимого преподавателя всех студентов МГУ. Говорят, что на ваши лекции собираются даже студенты из других факультетов, на вас ходят, как на приму в театре.
Светлана рассеянно пожала плечами.
– Ходят, наверное, те, кто любит Пушкина.
– Возможно, или самую красивую женщину-пушкинистку, – улыбнулся Бахтеев. – Давайте, поднимемся ко мне в кабинет, оставите там свою сумку, приведете себя в порядок.
Он ловко подхватил ее под локоток и повел по лестнице на второй этаж, где располагалась приемная, распахнул дубовую дверь в свой кабинет и пригласил войти. Светлана окинула все быстрым взглядом. Кабинет был просторный, очень светлый, но это был кабинет не ученого, а военного. Идеальный порядок на столе. Бумаги сложены ровными стопочками, все остальные вещи находились на своих логических местах. Книги стояли ровными рядами в застекленном шкафу. Но за что зацепился взгляд Светланы, так это большая карта Российской Федерации на одной стене и карта мира на противоположной.
– Присаживайтесь, пожалуйста, Светлана Алексеевна, – заботливо предложил Бахтеев. – Хотите чай или кофе?
– Спасибо, ничего
