катера, пересели в него, и тут же стартовали. Разумеется, за процедурой пересадки наблюдала не одна сотня любопытных глаз, и увидела эта сотня то, что ей положено было увидеть – безутешных родственников и друзей, и две капсулы с телами. Кир, когда пересаживались, посмотрел на высокую, в облака уходящую белую стену Саприи, испещренную тысячами окон, и махнул рукой – то ли случайный жест, то ли приветствие. Интересно, знакомые видели? Запросто. Знакомых немало. Точнее, их много. Вот и поглядим, что из этого получится.
Саприи, в переводе это слово обозначало «дом», представлял собой уникальный даже для Окиста объект: стабилизированную гору, в один из склонов которой встраивались жилые этажи, расположенные снаружи, и множество технических помещений и различных предприятий и заведений, расположенных внутри горы. Самыми престижными считались верхние этажи, гильдия строителей продавала жилье в них за баснословные деньги, народ попроще селился уровнями ниже, а самые нижние, начальные уровни спросом не пользовались, квартиры на них либо сдавались за гроши, либо вовсе стояли пустым десятилетиями, если не столетиями. Снимали они всей семьей когда-то квартиры внизу, было дело. Вполне хорошее жилье, но народ, живущий в Саприи, считай, в столице, избалован, не беден, и на дешевизну не польстится.
– Кир, чего завис? – поторопил Саб. – Поехали.
– Да так, вспомнил просто, – Кир вздохнул. – Вон там, дальше, есть дендрарий. Мы, когда нас вернули… ай, ладно, потом расскажу. Так, накрыло немножко. Воспоминания.
– Ничего, потом повспоминаешь, – Саб огляделся. – Местечко и впрямь примечательное. С размахом строили.
– Есть такое дело, – Кир всё еще смотрел куда-то вверх. – Остальные поселения тут колхоз колхозом, за некоторыми исключениями. А тут да…
– Колхоз? – не понял Саб.
– Ну, селяне живут, – объяснил Кир.
– То есть деревня. Мог бы так и сказать. Черт, сколько еще всего придется выучить, – пробормотал Саб. – С вами пообщаешься, такого наберешься… ладно, поехали, пока нас Фэб не прибил.
Долетели быстро, за полчаса. По дороге Скрипач с Итом устроили, по словам Кира, бунт на корабле, и по прибытии их, в конце концов, выпустили. Достали из катера обе капсулы, побросали в траву несколько сумок с вещами, отпустили машину. Уже вечерело, в траве заливались местные цикады, лес стоял вокруг дома неподвижной стеной. Безветрие, безмолвие, тишина.
– Запустение, – констатировала Берта. – Какая трава высокая… Интересно, был тут этот? С этой?
Ит огляделся. Высокие непримятые стебли, мелкие цветочки – почти как там, на той поляне, на Берегу. Под елками, ставшими огромными, слой нетронутой хвои – сколько же лет назад Фэб их сажал? Подумать страшно.
– В этом году точно не был. В прошлом – тоже. Дальше пока не скажу, – он, раздвигая высокую, по пояс, траву, подошел к крыльцу. – А, нет. Скажу. Не был. Консервация еще наша стоит, старая.
Замок его узнал, дверь вздохнула, активируясь, и стала медленно открываться. Ит толкнул ее, и вошел в дом.
– Не был, тут вообще никого
