представила, что вот сейчас откроется дверь, сейчас знакомый голос произнесет ее имя… По спине пробежали мурашки.
– Сунна! Ты пришла!
Сунна подскочила и повернулась, в полной уверенности, что увидит Бретт. Но это оказалась всего лишь Маккензи в сопровождении Мод. Сунна даже не поняла, что она чувствует – облегчение или разочарование. Она попыталась вытряхнуть из своей крови приливающий адреналин.
Маккензи тоже не сумела разгадать выражение лица Сунны.
– Что-то не похоже, что ты нам рада, – пошутила она. Ее рюкзак был так набит, как будто она намеревалась разбить в «Бумажном стаканчике» лагерь и жить там, пока не объявится таинственная личность. Рядом с Маккензи стояла Мод. Она выглядела растерянной, как будто никогда раньше не бывала в общественных местах. На ней была все та же нелепая шляпа, выглядевшая совсем уж дико в этой кофейне с ее атмосферой торопливых завтраков.
Сунна ощутила укол сочувствия.
– Привет. Как дела?
Мод насупилась.
– Слишком людно. Слишком шумно. С чего бы кто-то пришел сюда поговорить?
– Потому что в крематории кофе не подают? – предположила Сунна.
Мод непонимающе уставилась на нее.
– В каком еще крематории? О чем это ты?
Маккензи рассмеялась.
– Пойду займу столик, пока еще есть свободные. Закажи мне большой черный средней обжарки. Вот, без сдачи. – Она вложила в руку Сунны две кучки монет. – А вторая – чаевые.
– Ага. Ты часто здесь бываешь?
– Я же студентка. Кофейни – мой дом. – Маккензи направилась к пустому столику, развернулась, и ее рюкзак врезался в мужчину, сидевшего за столом позади нее. Сунну передернуло. – Мод, а вам что? Я угощаю.
– Я пойду домой, – проворчала Мод.
– Ничего подобного. Вы пойдете со мной. Сунна, прихвати для Мод чай или что-нибудь там, я отдам деньги.
Мод фыркнула.
– Я не пью чая. Мне кофе, без добавок. Простой черный кофе с кофеином. – Как будто Сунна собиралась тайком подсыпать что-то в ее напиток.
Подойдя к столику, Сунна увидела, что Мод смотрит прямо перед собой, а Маккензи неловко улыбается, сложив руки на коленях. Казалось, увидев Сунну, она почувствовала облегчение.
– Спасибо, что принесла, – сказала Маккензи. – Это за Мод. – Она протянула Сунне еще несколько монет. Мод кивнула, и темный букет на ее шляпе качнулся. Сунна подозревала, что эта женщина была как никогда близка к тому, чтобы сказать «спасибо».
– Не за что, – сказала Сунна, осторожно ставя чашки на стол. С минуту они сидели молча. Сунна почесала руку. Что она здесь делает? Зачем пришла? Одиночество уже не казалось достаточным поводом.
– Ну вот. Ты пришла, – снова сказала Маккензи.
– Да, – ответила Сунна, почувствовав, что ей и впрямь не терпится рассказать
