фермера к греху.
Увидев ее, Иммануэль захлопнула книгу Эзры с такой силой и поспешностью, что чуть не выронила ее в грязь под ногами. Она сунула книгу ему в руки.
– Забери это. Прошу тебя.
Эзра закатил глаза и протянул ей повод Иуды.
– А я-то думал, девушка, которая рискнула танцевать с демонами, не испугается такой ерунды.
– Я не испугалась, – соврала она, хотя в ушах звенело от криков толпы. – Но эта книга… Это же…
– Энциклопедия, – подсказал он. – Книга знаний.
Иммануэль твердо знала, что есть только одна книга знаний, и в ней нет иллюстраций.
– Нельзя. Это грех.
Эзра некоторое время молча разглядывал ее, а потом его взгляд скользнул по базару и остановился на девушке в колодках. Она плакала и рвалась из цепей.
– Разве не странно, что читать книги – грех, а сажать девушку в кандалы и бросать ее всем на растерзание – обычное дело во славу Доброго Отца?
Иммануэль изумленно уставилась на него.
– Что?
Она никогда бы не подумала, что сын пророка, и тем более наследник церкви, может сказать такое – даже если это чистая правда.
Эзра снова криво усмехнулся ей, но взгляд его оставался хмурым.
– Увидимся в субботу, – сказал он и ушел, даже не кивнув на прощание.
Глава 3
Мертвые ходят среди живых. Это первая и главная истина.
В тот день Иммануэль не удалось продать барана. Она и нахваливала товар, и пыталась торговаться, и зазывала прохожих – делала все возможное, чтобы сбыть его с рук, но никто не хотел покупать животное. Не будет ни нового платья для Глории, ни башмаков для Онор, ни десятины пророку.
Она потерпела неудачу.
Улица уже почти опустела, когда Иммануэль покинула рынок и вышла в долгий обратный путь к Перелесью. В дороге она то и дело возвращалась мыслями к той распутнице в колодках. Воспоминание о девушке, умоляюще мычавшей в кляп, ослабевшей в кандалах и такой юной, преследовало Иммануэль, сколько бы она ни пыталась выбросить его из головы и сосредоточиться на своем возвращении.
Она все шла и шла. Солнце уже клонилось к горизонту, когда на равнины налетела черная буря. Ливень хлынул из облаков, а вокруг, точно живое существо, завывал ветер.
Иммануэль ускорила шаг, подтянув повыше лямку мешка за спиной. Она тащила за собой Иуду, а тот упирался, спотыкался черными копытами о булыжники и вращал глазами. Перекрикивая раскаты грома, она пыталась его успокаивать, но он не слушал ее.
Когда они вышли с главной дороги на грунтовую тропу, пересекавшую Перелесье, облака прорезала молния. Иуда так резко встал на дыбы, что Иммануэль потеряла равновесие и растянулась на скользком от дождя камне. Ребра пронзило ослепительной вспышкой боли, вышибив из Иммануэль весь дух. Корчась в грязи, она хватала ртом воздух, а рядом Иуда
