недалеко от дороги и на следующий день снова тронулись в путь.
Акслин сидела молча, и её товарищи не пытались заговорить с ней. К середине утра Бексари подошёл к девушке и мягко сказал:
– Пенрокс был охранником. Он знал, на что шёл. Я путешествую много лет, Акслин, и за это время я потерял двадцать семь стражей. И что ты думаешь? Я помню всех. Отважных мужчин, смелых женщин… Одни из них были более способными, другие менее. Мне дорог каждый из них. Если ты хочешь отдать честь этим людям, то лучшим способом будет продолжать идти вперёд, не поддаваясь унынию. Потому что это именно то, за что они боролись.
– Ты правда думаешь, что это стоит того? – возмутилась Акслин. – Двадцать семь жизней только для того, чтобы какая-то там деревня получила… лимоны?
– Всё намного сложнее, Акслин. Речь не только о лимонах или других продуктах, не о материалах и инструментах, которые мы доставляем из одного анклава в другой. Тогровцы растаптывают дороги между деревнями, сближают их и поддерживают связь между всеми людьми в них. Поэтому нам так важно то, что делаешь ты, Акслин. Ведь если мы перевозим предметы, то ты – знания. И, может быть, когда-нибудь с помощью этих знаний мы сможем навсегда победить монстров.
Девушка молчала, не зная, что ответить. Больше о Пенроксе она не заговаривала, хотя мысль о его трагической гибели не выходила из головы. Следующий анклав был последним в маршруте Бексари. Торговец рассчитывал провести здесь остаток зимы, чтобы весной вернуться к начальной точке своего пути. За это время он надеялся восстановить силы и, в идеале, с помощью жителей деревни обзавестись новым охранником. Лидер анклава предложил обменять Акслин на одного из своих молодых людей, но Бексари отказался, в итоге переговоры затянулись на целую неделю. В конце концов, один мужчина предложил себя волонтёром. Его жена недавно умерла во время родов, и, морально опустошенный, он не хотел себе другой женщины.
– Может, смена обстановки пойдёт мне на пользу, – сказал мужчина Бексари, опустив глаза, – попутешествую какое-то время и, если выживу, осяду в другом анклаве. Здесь мне всё напоминает о ней.
Но торговца одолевали сомнения. Прежде чем решиться взять потенциального кандидата на место охранника, он долго беседовал с ним, что Акслин было совершенно непонятно.
– Это чтобы понять его намерения, – объяснил Викснан. – Очень немногие идут в охрану по собственному желанию, и некоторые из таких волонтёров имеют ложные мотивы. Кому-то из молодых людей, например, просто хочется путешествовать из анклава в анклав, чтобы иметь больше связей с разными женщинами. И далеко не все из них представляют, с какими трудностями придётся столкнуться в пути.
Акслин кивнула. Она не раз слышала, как люди говорили о торговцах и их охранниках, что у них по ребёнку в каждой деревне. Наверное, в этом была доля правды. И совершенно точно был смысл.
Ведь кроме монстров, у каждого анклава был ещё один не менее страшный враг – эндогамия. Из-за связей между близкими родственниками в отдалённых
