у него находилась куча аргументов, опускающих меня ещё глубже, на самое дно.
Другая моя часть ощущала дикий страх и ужас – это сейчас всё, что ли? Мы расстаёмся? Серьёзно?! АААА, ПАНИКА, КАК ТАК? PORQUE? Я ЖЕ НЕ СМОГУ БЕЗ НЕГО! ОН ЖЕ ВСЯ МОЯ ЖИЗНЬ… ААА, НЕЕЕЕЕЕТТ! СРОЧНО ПАДАЙ К НЕМУ В НОГИ И УМОЛЯЙ О ПРОЩЕНИИ, ДЕЛАЙ ВСЁ, ЧТО ОН ГОВОРИТ, ТОЛЬКО БЫ ОН ТЕБЯ ПРОСТИЛ!
Глядя на это со стороны сейчас, я понимаю, что именно так всегда поступала моя мать. Она не могла ни слова сказать отцу, постоянно глотая оскорбления и унижения, ходила всю жизнь с накопленным грузом обид. Когда она пыталась что-то возразить, на одно её слово батя выдавал двойную дозу ментального давления. И даже если мать была права, она проваливалась и тихо плакала потом в ванной. Она так сильно боялась остаться одна.
Вот и во мне жил страх, переданный с молоком матери. Ощущение, что без него я умру, такое глобальное отождествление. И как бы я ни пыталась в отношениях сохранить себя, мне никогда этого не удавалось. Я слишком сильно включалась, становилась полностью зависимой от другого человека.
Видя мою реакцию и предвкушая истерику, Данил холодно бросил в мою сторону:
– Сегодня наша последняя встреча. Мы больше не увидимся. После этого дня рождения не останется ничего, что бы связывало нас.
Эти слова, словно ножи, резали мои так тщательно и крепко привязанные к нему верёвки, которые я сама затягивала потуже и позволяла ему это делать, совсем не осознавая, что строю вокруг себя настоящую тюрьму. Я не ожидала такого поворота событий, не ожидала такой реакции от себя самой. Мне словно перекрыли воздух, и резкая мысль: «Смысла жить больше нет» – словно яд проникла в голову. Я совсем потеряла рассудок, мне было всё равно на образ себя, на то, кто что подумает и как посмотрит. Уже изрядно подорванная психика совсем слетела. Это были ужасные сцены.
Как я ползла по мокрой земле, умоляя его не уходить, как я навзрыд кричала, не в силах сдержать раздирающую боль, каталась по земле, словно бы меня сжигали заживо. Со стороны я выглядела более чем неадекватно, и меня вполне можно было принять за психопатку. Сила эмоций и подорванная психика уводили меня в темноту, я больше не видела реальность, только дикую боль, разъедающую изнутри. Сложно описать это словами. Это страшно: как дикая завнушённость может убить человека. Многие кончают жизнь самоубийством, не в силах выдержать такого внутреннего напряжения. А всё – просто от непонимания, от невежества – мы сами себе создаём смерть. Никто тогда мне ничего не объяснял, но, возможно, мне нужен был этот опыт. Вместе с подобной болью всегда сгорало что-то тленное, ненужное, лишнее, старое, и я перерождалась. Но так долго и так интенсивно меня ещё никогда не крыло. Увидев мое неадекватное состояние, он просто ушёл обратно в дом.
Я осталась одна на улице. Я хотела бежать в лес, далеко, чтобы меня никто не нашёл, и медленно умирать. Боже, сколько бессмысленно тупой драмы! А люди так и живут –
