style="font-size:15px;"> – У нас с собой переносной ЭМ-анализатор… – Ника ткнула пальцем за плечо. – Он вдруг взбесился и…
– Такого еще не было, – долетел из-за ее спины голос профессора. – Регистрируется волна, энергетический уровень которой в несколько раз превышает то, что мы считаем за стандарт. Если только прибор не вышел из строя, а я уверен, что не вышел, этот выброс будет крупнейшим со времен…
Годы службы в самой опасной точке планеты научили майора Роберта Титомира думать, решать и действовать быстро. Он шагнул к борту, снял с кронштейна свой шлем и приказал:
– Ковач, закрой люк. Прикажи всем лечь на пол. Через сколько нас накроет?
– Минута-полторы, не больше, – ответила Ника и попятилась, нахлобучивая шлем на голову.
– На поезде стоит защита против выбросов. Вместе со шлемами она поможет?
– Я так не думаю, – донеслось из-за перегородки. Голос Кауфмана звучал глухо – он тоже надел шлем.
Перехватило дыхание, и майор сглотнул, когда спазм сдавил горло. Это был первый признак близящегося выброса. Громко, неровно заколотилось сердце. Роберт Титомир сел под бортом, вытянул ноги и уперся ладонями в пол.
Прежде, чем выброс накрыл их, он успел бросить взгляд на монитор из-под забрала шлема – и увидел, что желто-оранжевый силуэт исчез с крыши склада.
Глава вторая
Пистолет висел в кобуре, горящий фонарик был в руках. Пригоршня провернул запор технического люка и осторожно шагнул на узкую длинную площадку с каменной оградой высотой почти по грудь.
Было темно и холодно – конец сентября, уже почти ночь. С галереи открывался вид на Зону. Дул ветер. Пригоршня повел широкими плечами, застегнул все пуговицы на рубахе. Облака затянули небо: темнота вверху, темнота внизу, хотя там, если приглядеться, она не полная – виднеются дрожащие огоньки, один дальше, другой ближе, а вон слева какая-то мерцающая россыпь. Что это может быть? Пригоршня не знал. К Зоне он испытывал опасливое почтение. Странные земли, загадочные. И то, что там живет… Лучше держаться подальше от непонятного.
Он остановился позади торчащей из ограды турели с толстым стволом. Станковый бельгийский пулемет «Персефона». Что такое эта Персефона, он толком не знал, хотя Витя говорил: мол, богиня мертвецов. Кто там в Бельгии дал оружию такое название? Юмористы! В КЗ пулеметы называли попросту «психами», их было три: по концам галереи и на середине. Подвижные турели, автонаведение от датчиков движения с контролем из компьютерного центра, ленточное питание…
С галереи на крышу Комплекса могла вести лестница. Пожарная какая-нибудь, аварийная. Вниз точно ничего не ведет, потому что внизу – уже Зона, и это было бы не по инструкции, но вот вверх – запросто. Крыша плоская, с небольшой радарной тарелкой, посадочными площадками и рядом защитных экранов, таких же, как по всему Периметру. Сплошной ряд этих экранов – проблема, попробуй еще переберись через них, но Пригоршня знал, что при необходимости переберется.
