только отказаться от иностранных кушаний, манер, теорий и импортных товаров, но и перейти на чисто славянскую речь. Тогда один крупный лингвист, умница и насмешник, перевел им на будущий новояз банальную фразу: «Франт идет из цирка в театр по бульвару в калошах». И получилось следующее жуткое изречение: «Хорошилище грядет по гульбищу из ристалища на позорище в мокроступах». Попытки вернуться к истокам в родном языке были временно оставлены. Но я имею в виду совсем другой сюжет. А ссылку на первоисточники пришлось сделать, дабы избежать прямого перевода. Речь пойдет о злополучной идее прав человека, которая в последние годы в буквальном смысле слова пошла из ристалища безнадежных, но славных политических процессов (где диссидентские Дон Кихоты с медными тазиками на голове пытались в одиночку сразить великанов Системы и получали за это чувствительные наказания) на позорище общественной пошлости и общественного равнодушия. Я это все говорю по поводу грандиозного телемарафона «Новой студии».
Называлось все это «моралите» «Шаг к свободе». И это было гораздо хуже, чем у Владимира Ильича «Шаг вперед и два шага назад», потому что все шаги были мимо и в сторону. Хотя передача была декларирована как правозащитная, ни один нормальный диссидент на нее не пришел, памятуя о жанровых особенностях советских новых и старых студий и руководствуясь убеждением: «Из Галилеи может ли быть что доброе?» И, как выяснилось, не ошибся, потому что права человека и советское телевидение – две вещи несовместные. Я же по наивности и из-за неистребимой жажды просветительства попалась в эту ловушку, забыв, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. То, что худо-бедно смотрелось в пресс-клубе, где весело тусуются свои люди – зубастые и циничные профессионалы, – в правозащитной передаче приобрело отчетливые формы глумления как над человеком, так и над его правами. Во-первых, был отлично подобран состав участников: Сергей Бабурин, Олег Румянцев, Дмитрий Рагозин, про которых всем точно известно, что они во глубине сибирских руд хранили гордое терпенье именно за идею прав человека, о которой впервые услышали от Глеба Якунина на съезде нардепов, за что его и побили в знаменитой драке у хасбулатовского подножия. Причем и Бабурин, и Румянцев понимают права человека очень своеобразно, им Декларацию этих самых прав никогда не приходилось открывать, в отличие от Гдляна и Калугина, которые были обязаны хотя бы давать отпор идеологическим противникам. Сергей Бабурин говорил о праве человека на Империю, а Олег Румянцев – об аналогичном праве его же на Федерацию. Последний ухитрился даже пожертвовать 5 тысяч на «финансирование» федералистских тенденций в Чечне и Татарстане. Очень пикантно было свалить эти пять тысяч в общий стеклянный аквариум пожертвований на «права человека». Недоставало только, чтобы встал какой-нибудь чеченец и бросил от себя пять тысяч на «сепаратизм», вот был бы общий котел правозащитного капитала, и как бы несчастные устроители этой абракадабры делили потом собранные средства между сепаратистами и федералистами и кого бы обвинили во вмешательстве во внутренние дела суверенной Чечни – Румянцева, Конституционную комиссию, ВСРФ
