доберемся до нее? – спросила Мхайри.
Дэрли обернулась. Глаза у нее сияли, как два уголька.
– Какой замечательный вопрос! Да, действительно, как мы назовем Синюю Даль, когда доберемся до нее?
Она моргнула, и всем показалось, что зеленые угольки ее глаз покрыла тень.
– Что-то не так? – поинтересовалась Мхайри.
– Ох, посмотри…
– Что такое? – спросила Мхайри, повернулась и поглядела в том направлении, в котором смотрела сестра. И тут же глубоко вздохнула от неожиданности. На негнущихся ногах к ним приближался их маленький братец Аббан. Глаза щенка были широко раскрыты, но в них не отображалось ничего. Одна сплошная пустота.
– Наверное, он ходит во сне. Но… но… это похоже на бай-лэнг.
На языке волков выражение «бай-лэнг» означало буквально «глубоко вдали». Часто в такое состояние впадали волчицы, особенно после того как рожали малькада и убегали в другую стаю. О беспокойных волках, которые доставляли неприятности своим сородичам, а потом скрывались, тоже говорили, что они стали бай-лэнг. Но Аббан просто передвигал ногами во сне и никуда не убегал.
Волчицы осторожно подошли к брату.
– И что нам делать? – шепотом спросила Мхайри.
– Не знаю. Только думаю, что небезопасно будить волка, когда он ходит во сне. Помнишь историю, которую рассказывала Аластрина?
В свое время Дэрли проходила обучение у старого скрилина клана МакДунканов и тоже могла бы занять этот почетный пост, если бы не землетрясение, погубившее тех немногих волков, что выжили во время голода. Теперь не осталось никаких кланов, и некому было петь песни скри, рассказывать старинные легенды.
– Ты имеешь в виду историю про мать, которую разлучили с ее щенком. Она стала ходить во сне? – спросила Мхайри.
– Да, и потом к ней ночью пришел ее супруг и попытался разбудить ее, а она приняла его за кугуара, который приснился ей во сне и якобы убил ее сына. Она ударила со всей силы его по морде и выцарапала глаз.
– Ах, Люпус! – в голосе Мхайри послышалась тревога. Волосы на загривке у нее встали дыбом.
Аббан подходил к ним все ближе и ближе. Он был еще маленьким, но кто знает, на что он способен, если его внезапно разбудить?
– Мне кажется, нам лучше стоять смирно и не шевелиться, – прошептала Дэрли.
Щенок прошел мимо них. Телом он был здесь, но душа его находилась где-то далеко-далеко, как будто ее ночью похитил вор, оставив пустую, безжизненную оболочку. Походка его была шаткой и неуверенной, похожей на походку старого, почти парализованного волка. И хотя он ничего не видел перед собой, его, казалось, влекла за собой какая-то таинственная, неведомая сила.
«Как нам надоело!» – они говорят
И леммингов больше глотать не хотят.
Лемминги тут и лемминги там,
Лемминги бродят по снежным норам.
Но моря глубины богаты едой,
Там хватит на всех, это скажет любой.
Рыбок проглотит, выложив
