в длинный ряд. Тут были длинные и короткие, тяжелые и легкие, металлические, деревянные, стальные, хромированные, какие только можно вообразить. Вульф осматривал их. Каждую, что я клал перед ним. Оглядев примерно десяток, он объявил:
– Не эти, с металлическими концами. Уберите их. Только вот эти, с деревянными. – И он обратился к посыльному: – Это ведь, наверное, называют не концами?
На лице парня отразилось высокомерное изумление:
– Это головка.
– Примите мои извинения… Как вас зовут?
– Меня? Таунсенд.
– Примите мои извинения, мистер Таунсенд. Я однажды видел клюшки для гольфа в витрине, когда у моей машины спустило колесо, но концы у них не были как-то помечены. А это, кстати, всё варианты одной разновидности?
– Что? Они все разные.
– И впрямь. Ну и ну. Лицевая поверхность из дерева, со вставками, из кости, составная, из слоновой кости… Поскольку это головка, вот это, полагаю, называется лицевой поверхностью?
– Ударной.
– Конечно. А каково назначение вставки? Ведь у всего в этой жизни должно быть свое назначение, свой практический смысл, исключая разведение орхидей.
– Назначение?
– Именно. Назначение.
– Ну… – Молодой человек замялся. – Конечно же, она обеспечивает точность удара. Когда бьют по мячу, удар наносят вставкой.
– Понимаю. Что ж, достаточно. Этого мне вполне хватит. И рукоятки… Одни деревянные, такие изящные и удобные, другие стальные… Полагаю, стальные рукоятки полые?
– Полый стальной стержень, сэр. Это дело вкуса. Вот эта клюшка называется драйвер[7]. А вот эта – брасси. Видите латунь внизу? Брасси.
– Безукоризненное логическое заключение, – пробурчал Вульф. – Что ж, полагаю, на этом и остановимся. Урок окончен. Знаете, мистер Таунсенд, все-таки хорошо, что обстоятельства рождения и воспитания всем нам позволяют проявить снобизм. Мое невежество в сей специфичной терминологии дает возможность покичиться вам, а ваше беспомощность в части элементарных мыслительных процессов – мне. Что же до цели вашего визита, то продать мне вы ничего не сможете. Эти штуки навсегда останутся для меня совершенно бесполезными. Можете снова упаковать ваш товар и забрать его. Или давайте допустим, что я все-таки купил три клюшки и прибыль с каждой составила один доллар. Три доллара? Эта сумма вас удовлетворит?
Молодой человек все-таки пытался блюсти достоинство – если не свое собственное, то, во всяком случае, Корлисса Холмса:
– Вы не обязаны ничего покупать, сэр.
– Не обязан, однако я не закончил. Вынужден попросить вас об одолжении. Не возьмете ли вы одну из этих клюшек, вот эту, и не встанете ли вон там, за креслом? Взмахните ею, как это полагается делать.
– Взмахнуть?
– Да. Размахнитесь для удара, стукните, пробейте. Как там у вас это называется?
