бы. Вид у него был сонный и раздраженный, волосы причесаны не аккуратнее моих.
Я назвался:
– Арчи Гудвин. Не думаю, что вы меня помните.
Он даже не пошевелился в кресле:
– Не помню, простите. Я пришел повидаться с Вульфом.
– Да, сэр. Боюсь, вам придется немного подождать. Мистер Вульф еще не встал.
– Недолго, надеюсь.
– Не могу знать. Сейчас выясню. Прошу меня извинить.
Я смылся в прихожую и какое-то время постоял у подножия лестницы. Мне было необходимо решить, захочет ли Вульф нарушить заведенный распорядок ради этого визитера. Было без четверти восемь. В конце концов я поднялся по лестнице, прошел по коридору и остановился футах в десяти от его двери, там, где на стене располагалась кнопка. Нажав ее, я тут же услышал его тихий голос:
– Ну?
– Отключите рубильник. Я войду.
Раздался щелчок, после которого донеслось:
– Входи.
В постели Вульф являл собой нечто невозможное: пока не увидишь воочию, ни за что не поверишь. Сие зрелище я наблюдал часто, но оно оставалось сущим пиршеством для моих глаз. Сверху в любое время года обязательно располагалось толстое черное шелковое одеяло. Оно отвесно спускалось во все стороны с возвышения посередине, и, чтобы увидеть лицо Вульфа, нужно было встать как можно ближе, а затем наклониться и заглянуть под балдахин над изголовьем. Этот навес из черного шелка простирался на фут дальше вульфовского подбородка и довольно низко свешивался с трех сторон. Под ним-то, словно лик божества в храме, из белой подушки выступала его большая жирная физиономия.
Из-под одеяла появилась рука Вульфа и дернула за шнур, свисавший справа. Балдахин сложился и отошел назад к спинке кровати. Вульф сощурился. Я сообщил ему, что внизу его ожидает Флетчер Т. Андерсон.
Он выругался. Мне не нравилось, когда он ругался. Это действовало на нервы. А все потому, что в его устах, как он однажды поведал, ругательство было не выплеском эмоций, а обдуманным изъявлением глубинного желания. Ругался он редко, но в то утро изрыгал проклятия одно за одним. Наконец он прорычал:
– Уйди! Давай убирайся!
Заикаться мне тоже не нравилось:
– Но… Но… Андерсон…
– Если мистер Андерсон хочет увидеть меня, он может подождать до одиннадцати. Но это излишне. За что я тебе плачу?
– Очень хорошо, сэр. Конечно же, вы правы. Я нарушил правило и получил нагоняй. Но теперь, когда с этим покончено, могу я предположить, что было бы все-таки неплохо увидеться с Андерсоном…
– Не можешь.
– А десять тысяч долларов?
– Нет.
– Во имя всего святого, сэр, почему нет?
– Черт побери, ты изводишь меня! – Вульф повернул голову на подушке, вытянул руку и ткнул в мою сторону пальцем: – Да, изводишь. Но временами это бывает весьма полезно, так что я не буду брюзжать. Вместо этого я отвечу на твой вопрос. Я не
